Святой: гарпун для Акулы
Шрифт:
Тонкие черты лица могли бы сделать парня привлекательным, если бы не змеиная улыбка, кривившая губы.
— Смешно, парень? — кивнул Святой в сторону машины «Скорой помощи», принимающей очередные носилки с раненым.
— Отнюдь, — спокойно ответил интеллигент. Он достал из кармана рубашки темно-коричневый футляр, извлек из него очки, надел и, словно увидев все четче и яснее, с удовлетворением произнес:
— Я понимаю, вы старший из карателей?
— Что-то ты перепутал. Это вы каратели, а мы
— Спасатели? Ну нет! — В очках парень выглядел как соискатель степени кандидата наук, уголки его рта сползли к подбородку. — Вы, русские, всегда считали нас людьми второго сорта. Уничтожали наш народ! Заставляли подыхать на хлопковых полях! Настало время освободиться! И нам с вами не по пути! Уйдите по-хорошему! Мы создадим великое государство тюрок! Вы, русские, доведены коммунистами до нулевого состояния! Ваш единственный шанс — принять ислам!
— Это ты во имя будущего великого государства кромсаешь единоверцев? По велению Аллаха насилуешь девочек?
Над стариком надругались, следуя заповедям пророка? — Святой ударил «идеолога» по щеке раз, другой. Не в силах остановиться, он как заведенный хлестал по физиономии местного доктора Геббельса. — Словоблудия тебе мало, профессор?! Человечины захотелось!
Спецназовцы насилу оттащили от него командира. Свалившиеся очки хрустнули под подошвой солдатского сапога.
Пожилая киргизка брела между полыхающими домами, не узнавая родной улицы, сгибаясь в поясном поклоне перед каждым солдатом.
Глава 4
Помни о смерти, познай самого себя, ни за кого не ручайся…
Рекомендованный для дальнейшего прохождения службы в подразделения Генштаба, старший лейтенант Новиков отбыл в Москву.
Транспортник приземлился, грузно шлепнувшись на бетонку закрытого военного аэродрома, расположенного в ближнем Подмосковье. У трапа лейтенанта уже поджидал насупленный представитель Генштаба. Майор с изрытым оспинами лицом недовольно буркнул:
— Опаздываем, лейтенант! Быстро в машину!
Ни огрызаться, ни оправдываться Новиков не стал. Устроившись на заднем сиденье «Волги», он наслаждался неброскими пейзажами среднерусской полосы, по которым так скучал в горах и пустынях.
Десятый отдел Генерального штаба занимался вопросами экспорта советского оружия, подготовкой военных советников и обучением иностранных военнослужащих тактике партизанской войны. Служить в «десятке» было престижно и весьма выгодно с материальной стороны. Отправиться куда-нибудь военным советником означало обеспечить себя на долгие годы жизни.
Впрочем, о выгоде лейтенант не размышлял. Среди высоких потолков, деловито снующих
Хмурый майор пошушукался с дежурным, передал сопроводительные бумаги и сухо бросил:
— Новиков, еле дуйте за дежурным.
Старлея вели по бесконечным коридорам Генерального штаба. Сопровождающий был молчалив, но приветлив. Он то и дело оборачивался и ободряюще улыбался:
— Сюда, пожалуйста!
Дверь отворилась. Маленький кабинет. Ничего лишнего: обязательный портрет, стол, несколько стульев у стены, пепельница под хрусталь на втором столике с придвинутыми двумя креслами.
Сопровождающий вышел, и Новиков остался один. Устроившись в кресле, он поправил узел галстука, одернул мундир. Мелодичный звон боевых наград нарушил тишину.
Ждать пришлось недолго. Грузный генерал-майор с нездоровым, отекшим лицом и старый знакомый Банников с погонами полковника на плечах, переговариваясь между собой, вошли в кабинет.
— Товарищ генерал, — обращаясь к старшему по званию, начал Виктор, старший лейтенант Новиков…
— Садись! — остановил его генерал. — В кресло садись!
Сам он устроился за столом, предложил сигареты:
— Кури, лейтенант. Отвык небось от приличного курева-то?
Курево было поистине генеральским: «Данхил», лучшие сигареты в мире, как без излишней скромности заявлял поставщик английской королевы.
— Спасибо. После пайковых «Охотничьих» мне надо всю пачку выкурить, чтобы накуриться, — отказался Новиков.
— «Болотная смерть», — усмехнулся генерал. — Я ими сердце посадил. Из какой гадости их делают? «Планом» в Афгане не увлекался? — задал неприятный вопрос генерал-майор.
— Некогда было! — нахмурился Виктор.
— Расслабься, Новиков. Не напрягайся. Наркотиками особый отдел и военная прокуратура занимаются, — успокаивающе улыбнулся собеседник. Проблема, понимаешь ли, новая возникла. Попривыкали к разной дури в Афганистане. Завели моду обкуриваться перед рейдами… — Обвислые щеки генерала дрогнули, и желваки заплясали на скулах.
«Что ты знаешь, штабная крыса, про рейды! Когда спишь на камнях и задыхаешься от недостатка воздуха в высокогорье, когда идешь по размолоченному артиллерией кишлаку и ноги твои скользят на кусках человеческого мяса, когда силы на исходе, а нервы сдают, тогда закуришь. Все закуришь: анашу, гашиш… Кто тебе дал право осуждать сломавшихся на этой войне людей?»
— Ишь, нахохлился! — заметил раздраженность лейтенанта собеседник. Тебе ответственное дело поручить собираются. Отвечай на вопросы, а чувства оставь при себе.