Святой Грааль
Шрифт:
По сторонам зеркала висели обнаженные кинжалы, на одном сидел огромный паук с белесым пузом, глаза в желтом свете странно поблескивали. Чачар опасливо отодвинулась, но не настолько, чтобы не видеть себя в зеркале. Покрутилась, поиграла бровями, изогнула тонкий стан. Снизу донеслось пьяное пение, рев грубых мужских голосов, и Чачар увидела в отражении, как ее щеки радостно вспыхнули, глаза заблестели, а грудь стала выше, под тонкой рубашкой торчали твердые кончики. Она лучше чувствовала себя среди мужчин, в женском обществе угасала, как бабочка, с крыльев которой грубо стерли пыльцу.
Поколебавшись,
Далеко впереди показался движущийся свет, она заспешила навстречу, увидела освещенное красное одутловатое лицо, часть войлочного доспеха с нашитыми железными пластинами. Воин равнодушно окинул ее взглядом, от него разило вином, кивнул на лестницу:
— В большом зале еще пируют!.. Проголодалась, иди вниз, там на кухне нужна помощь. Заодно налопаешься.
— Спасибо, сэр рыцарь, — поблагодарила Чачар, и старый воин, польщенный женской лестью, выпятил грудь, понес факел гордо, словно копье рыцарь, въезжающий на королевский турнир.
Чачар подошла к большому залу, осторожно заглянула в приоткрытую дверь. Пир шел горой, но деревянные кресла опустели, как и лавка, на которой прежде сидели жена Горвеля и молодой человек с бледным лицом. Монаха она обнаружила за другим столом, духовник ел и пил за троих, орал непристойные песни, даже пытался плясать, ронял кубки и медные чаши.
Чачар отодвинулась не замеченной, на цыпочках прокралась дальше, услышала голоса за дальней дверью. Прислушалась, поправила волосы, робко приоткрыла дверь.
В большой комнате близ горящего камина расположились Горвель и Томас, в роскошном кресле царственно сидела леди Ровега, все трое внимательно слушали молодого человека: он напевал, играя на лютне. Его пальцы быстро перебирали струны, голос звучал красиво, мужественно, и Чачар сразу простила надменный вид и злые рыбьи глаза. Томас первый заметил приоткрытую дверь, Чачар попыталась отодвинуться, но рыцарь уже что-то шепнул Горвелю, тот широко улыбнулся, Чачар знала эту понимающую улыбку, поднялся и, ступая как можно тише, вышел к Чачар.
— Страшно, — вымолвила она жалобно, — не могу заснуть.
Томас смотрел сверху вниз, от него пахло хорошим вином, мужским потом, силой и чем-то особым, от чего у нее перехватило дыхание и чаще застучало сердце. Она чувствовала, как вспыхнули щеки, словно алые розы, густая кровь залила даже шею, оставив белоснежной лишь грудь — высокую чувственную. Взгляд Томаса невольно опустился, и Чачар в сладком предчувствии видела, с каким трудом он оторвал глаза от глубокого выреза, где грудь заволновалась, с готовностью поднялась навстречу его жадному взгляду.
— Где мой друг Горвель отвел вам комнату? — спросил он внезапно охрипшим голосом. Его глаза помимо воли поворачивались в орбитах, Чачар чувствовала, как жаркий взгляд ползет по ее нежной коже, оставляя красный след прихлынувшей крови.
— Поверхом выше, — ответила она, опустив глаза, чтобы дать рыцарю смотреть туда, куда хочет. — Комната будущего наследника...
— Или наследницы, — проговорил он с хриплым смешком. — Вы... хотите осмотреть замок моего друга?
— Я бы с радостью походила с вами, сэр Томас, по замку. Прогулка помогла бы заснуть...
Томас оглянулся на чудовищно толстые стены, предложил:
— Тогда... пойдемте снизу? А закончим на сторожевой башне под звездным небом. Я никогда не видел таких крупных звезд!
— Я тоже, — призналась она.
Она пошла впереди, чувствуя его пристальный взгляд. Щеки горели так, что кожу пощипывало, хорошо, что не надела ничего лишнего — ее ладное тело, к которому всегда тянутся мужские руки, просматривается даже в тусклом свете факелов, недаром сарацины откровенно пялились, рыжебородый хозяин посматривал одобрительно, раздел ее взглядом, даже рыбоглазый менестрель бросал чересчур пристальные взгляды, к явной досаде леди Ровеги!
Они спускались по крутым ступенькам, снизу тянуло прохладой, сыростью. Чачар держалась поближе к Томасу, ей было страшно, а рыцарь шел рядом могучий, красивый, мужчина с головы до пят, и она при первой же возможности испуганно пискнула и ухватилась за его руку, так и пошла — вздрагивая, прижимаясь в страхе, ибо тени сгущались, двигались, словно в только что выстроенном замке уже появились призраки.
Опустившись в подвал, они оказались перед массивной железной дверью. Томас пошевелил ноздрями, грудь его раздулась, он поспешно толкнул железные створки. Из глубокого подземелья вместе с влажным холодом пахнуло таким мощным запахом вин, что Томас пошатнулся. В тусклом багровом свете факела, который держал над головой, виднелись три высоких бугристых ряда, похожих на спины буйволов. Чачар пораженно вскрикнула:
— Три ряда винных бочек!.. Зачем ему столько?
— Узнаю Горвеля, — рассмеялся Томас. — Он считает оскорблением напиться воды, если за пару миль в окрестностях есть вино. А в этом замке, что на перекрестке караванных дорог...
Чачар покосилась на смеющееся лицо рыцаря, где плясали багровые блики, отважно спустилась в подвал. Ступеньки были с острыми краями, нестертые, земля под ногами еще испускала запах свежести, незатоптанности. Кое-где из-под винных рядов торчали жерди, доски. Винные бочки сложены в три ряда: два под стенами, один — посреди, между ними проход в ширину раскинутых рук, а точнее — чтобы без помех выкатывать нужную бочку. Огромные чудовища из толстых дубовых досок громоздились так высоко, что Чачар изумленно покачала головой:
— Их не выпить и за сто лет!
— А если с друзьями? — спросил Томас весело.
— Ну за пятьдесят...
— Горвель отважный рыцарь, но выгоды не упускал. За ним всегда шел обоз с награбленным. Поэтому он здесь, а я возвращаюсь на родину. Вино продаст, купит что-то взамен, снова продаст... Мы скоро услышим о новом королевстве, Чачар!
Он воткнул факел в железную подставку, и Чачар немедленно повернулась к нему. Ее глаза блестели, она положила ладони ему на грудь, под ее тонкими пальцами изгибалась широкая пластина, в глубине ровно бухало огромное, как молот, сердце, с каждым ударом стучало чаще и мощнее. Чачар победоносно улыбнулась, потянулась навстречу его губам... Томас взял Чачар за плечи.