Святой нимб и терновый венец
Шрифт:
– Но зачем? – изумилась Виктория. – Ведь с точки зрения Ватикана, Уайт – еретик и богоборец!
– Мне тоже интересно это узнать, – усмехнулся профессор. – Два раза, незадолго до опубликования романа «Улыбка Джоконды», в США летал личный секретарь Плёгера, который и чихнуть не смеет без санкции своего шефа. Затем, уже после разгоревшегося скандала в связи с опубликованием супербестселлера, сюжет которого Уайт позаимствовал у вашего отца, кардинал навещал писателя во время его приездов в Европу.
– Быть может, кардинал хотел побеседовать с писателем лично и попытаться увещевать его? – предположила Виктория. – Или убедить не продавать права на экранизацию...
– Позиция Ватикана, сформулированная самим Плёгером, к тому времени была однозначна: «Улыбка Джоконды» – плевок в лицо церкви и издевательство над святынями, и тот, кто возьмет книгу в руки, подлежит немедленному отлучению. И тем не менее Плёгер встречается с автором страшного романа! Он нарушает собственный запрет! Спрашивается только – почему? Между прочим, я думаю, что кардинал мог бы многое рассказать относительно смерти вашего отца...
Монолог профессора прервало появление Джека. Молодой человек буквально ворвался в квартиру и, еле отдышавшись, доложил:
– Брамс умер в клинике Гемелли!
– Ну вот, еще одна жертва, – подытожил профессор. – Ни секунды не сомневаюсь, что это убийство. Они-таки добрались до него! «Перст Божий» и его глава кардинал Плёгер.
– Тогда следующие на очереди – мы, – заявил молодой человек. Виктория вздрогнула.
Поздно вечером, когда профессор устал поносить кардинала Плёгера, Джек спросил его:
– Отец, ты рассказал Виктории про то, что нам известно?
– Еще не время, – ответил тот.
– Я так не считаю, – возразил молодой человек. – Чем больше людей знает правду, тем лучше. Тем более в наших руках признание кардинала Морретти.
– Ватикан объявит его фальшивкой. Или будет придерживаться версии, что кардинал, отсылая это письмо, находился под воздействием сильнодействующих медикаментов, – возразил Каррингтон. – Плёгер никогда не пойдет на то, чтобы признать подлинность письма.
– Виктория – одна из нас, отец. Она имеет право знать правду, – заявил Джек. – Расскажи ей, зачем Ватикан пошел на подлог и разглашения какой тайны так боится Плёгер.
– Ну что же, – протянул Рональд Каррингтон, – все имеет прямое отношение к находке обрывков нового евангелия, а также сокровищам ордена тамплиеров. Что вам...
Его слова прервал звонок в дверь. Отец и сын переглянулись, профессор прошептал:
– Мы никого не ждем, ведь так?
– Ты думаешь, они нас выследили? – вопросом на вопрос ответил Джек.
Каррингтон-старший извлек из ящика стола пистолет, промолвил:
– Они нас голыми руками не возьмут!
Джек подошел к
– Кто это?
– Синьор, немедленно выключите воду! У нас потолок вот-вот обрушится! – раздался возбужденный голос.
Профессор прошептал:
– Какой еще потолок? Избавься от этих нудных соседей, Джек!
Сын раскрыл дверь и через секунду, пятясь, произнес:
– Мы попались!
– Вот именно! – заявил, проходя в квартиру, молодой темноволосый мужчина, которого сопровождала невысокая женщина с пистолетом в руке.
Профессор крикнул:
– Не двигаться! Я так и знал, что они нас выследили. Применили старый как мир трюк с затоплением соседей. От «Перста Божьего» я ожидал большей смекалки!
Женщина удивленно произнесла с тяжелым немецким акцентом:
– «Перст Божий»? Мы не имеем к нему отношения. А вот вы – его члены!
– Как бы не так! – заявил профессор Каррингтон, потрясая оружием. – Еще один шаг, и я выстрелю. Не подходите! Я не шучу!
Профессор нажал на спуск, но пистолет только безвредно щелкнул.
– Отец, боюсь, ты забыл зарядить его, – безрадостно констатировал Джек.
Молодой мужчина вырвал у профессора пистолет и, взглянув на Викторию, выпалил:
– О, вас я знаю! У нас в участке висит ваше изображение. Постойте, вас же разыскивает полиция по обвинению в попытке убийства какого-то знаменитого английского писателя...
– Американского, – поправила девушка. Гость не производил на нее впечатления кровожадного киллера, а казался приветливым, привлекательным и, как ей показалось, нерасторопным увальнем.
– Если собираетесь поступить с нами так же, как и с Брамсом, то валяйте, – заявил Каррингтон. – Его уничтожили, теперь принимаетесь за нас? Изверги!
Женщина, уставившись на профессора, на секунду вроде бы растерялась, но затем твердо произнесла:
– Не стоит изображать из себя невиновных. Брамса убили вы, точнее, этот субъект! – Она указала на Джека пистолетом.
Дама – решительная, с черными волосами и не особенно красивым, но волевым лицом, показалась Виктории неприятной. Такая подходит на роль наемного убийцы.
– Мы видели, как вы проникли в клинику, где был убит Карл Брамс, – добавил молодой человек, сопровождавший женщину. Он изъяснялся по-итальянски без малейшего акцента. – Что вы там делали?
– Хотел проведать старого приятеля! – ответил Джек. – Кто вы, собственно, такие?
– Джек, они же из «Перста Божьего», сатрапы Плёгера! – заявил профессор, но сын перебил его:
– В «Персте Божьем» не может быть таких медлительных и разговорчивых киллеров, отец. Да и гори они желанием нас убить, давно бы сделали это! По-моему, они больше похожи на уличных грабителей.