Связанная заклятьем
Шрифт:
Я почувствовала, как напряглась мама.
— Исчезли без следа, — продолжала женщина, входя в комнату. — Джеймс Атертон, мальчишка-колдун, другой мальчишка-колдун и ведьмы Каснофф со своим ручным демоном. Мы были уверены, что и ты пропала вместе с ними, а ты внезапно объявилась здесь и попыталась убить мою дочь.
Я предположила, что эта суровая тетка — Эйлин Брэнник. От одного ее вида у меня сердце провалилось куда-то в пятки.
Кашлянув, я сказала:
— Это была самозащита. Она первая полезла ко мне с ножом.
К моему изумлению, Эйлин
— На, выпей!
— Э-э… А может, не надо?
Не знаю, что за темно-зеленая жидкость была в кружке. Пахло от нее соснами и землей, а поскольку приготовила напиток мама Иззи, я сильно подозревала, что это какая-то отрава.
Эйлин равнодушно пожала плечами.
— Не хочешь — не пей, мне-то что. Это у тебя голова так и будет болеть, а не у меня.
Мама сказала, не отрывая от нее взгляда:
— Пей спокойно. Почувствуешь себя лучше.
— У мертвых, конечно, ничего не болит. Только не слишком ли серьезный побочный эффект?
— Софи! — шикнула мама.
А Эйлин только посмотрела на меня весьма проницательно. В уголках губ играла улыбка.
— За словом в карман не лезет. — Она быстро глянула на маму. — В него, наверное. Ты-то всегда была тихоня.
Я тоже уставилась на маму. Она слегка побледнела, по-прежнему не сводя глаз с Эйлин.
— Через пять минут спускайтесь, — распорядилась Эйлин. — Ждем вас на семейный совет.
Я осторожно отхлебнула из кружки. Вкус у напитка оказался еще противнее, чем запах, но, едва протолкнув его в горло, я почувствовала, что головная боль отступает. Закрыв глаза, я откинулась на спинку кровати.
— А мы тут при чем? Разбирайтесь сами со своими Брэнниками.
Повисло тяжелое молчание. Я приоткрыла глаза. Мама с Эйлин так и смотрели друг на друга.
— Она не знает? — спросила наконец Эйлин.
У меня в груди всколыхнулись злость и страх. Я не хочу этого слышать! Я еще не готова справляться с такими новостями!
Но тут мама обернулась ко мне, и я все поняла. По ее печальному, испуганному лицу, по нервному движению рук, стиснувших край одеяла. Нравится мне это или нет, мамино присутствие в этом доме объясняется очень просто.
Все-таки я спросила:
— Мам?
Вместо нее ответила Эйлин:
— София, твоя мама — из семьи Брэнник. А значит, и ты тоже одна из нас.
ГЛАВА 4
Когда за Эйлин захлопнулась дверь, мама опустила голову и судорожно выдохнула, закрыв лицо руками. Я одним глотком допила настой. В голове сразу прояснилось. Да и вообще, я чувствовала себя необыкновенно бодрой, хотя вкус во рту остался такой, словно я наелась хвои.
Противный привкус во рту — это ерунда. Он хоть немного отвлекал от осознания, что вся моя прежняя жизнь была ложью. И что из этой самой жизни каким-то образом выпали семнадцать дней. И что во мне живет привидение.
Я вдруг почувствовала такую тоску по Дженне, что стало почти физически больно. Хотелось взять ее
Арчера бы тоже неплохо сейчас. Он бы, наверное, изогнул бровь по своей вредной и совершенно неотразимой привычке и выдал какую-нибудь неприличную шуточку насчет нас с Элоди.
А вот Кэл ничего бы не сказал, но от одного его присутствия сразу стало бы легче. А папа…
— Софи! — Мамин голос вырвал меня из мечтаний. — Я даже не знаю, как все объяснить. — Глаза у нее были красные. — Я хотела тебе рассказать, много раз хотела, но все так сложно… Ты теперь меня ненавидишь?
Я вдохнула поглубже.
— Нет, конечно. Само собой, я отнюдь не рада и оставляю за собой право пострадать по этому поводу, как-нибудь потом. Но если честно, мам, я так счастлива, что ты здесь, со мной! Я переживу, даже если окажется, что ты — ниндзя и прислана из будущего истреблять котят и радугу.
Мамин смешок прозвучал придушенно и с явным оттенком всхлипа.
— Соф, как я по тебе соскучилась!
Мы обнялись. Я уткнулась лицом в мамины ключицы.
— Только расскажи мне все подробно, — потребовала я неразборчиво. — Карты на стол!
Мама кивнула.
— Непременно, как только поговорим с Эйлин.
Я отодвинулась, поморщившись.
— Кто вы с ней, кузины?
— Родные сестры.
Я выпучила глаза.
— Погоди! Так ты, получается, не просто дальняя родня, а самая настоящая Брэнник? У тебя и волосы не рыжие!
Мама встала, закручивая хвостик в узел на затылке.
— Соф, есть такая вещь, как краска для волос. Давай, идем. Эйлин и так не в духе.
— Угу, я заметила, — буркнула я, сбрасывая одеяло.
Мы с мамой вышли на полутемную лестничную площадку. На этом этаже была еще только одна комната. Мне вдруг вспомнилось аббатство Торн с бесчисленными залами и коридорами. До сих пор не верится, что такое огромное здание может взять и… превратиться в пепел.
Узенькая лесенка привела нас к небольшой арке, за которой виднелась очередная слабо освещенная комната. У здешних жителей какие-то принципиальные возражения против верхнего света?
Я разглядела древний зеленый холодильник, а возле мутного окна — круглый деревянный стол. В воздухе витал аромат кофе, на разделочном столике лежал недоеденный бутерброд. Людей в кухне не было.
— Они, наверное, в комнате Военного совета, — пробормотала мама себе под нос.
— Погоди, ты сказала — «Военного»? — удивилась я, но мама уже миновала кухню и свернула за угол.
Я побежала следом, приглядываясь к обстановке дома. Первое слово, которое приходило на ум: «спартанская». В аббатстве Торн было столько всего — картины, гобелены, всяческие безделушки, даже рыцарские доспехи, просто глаза разбегались. А здесь, можно подумать, специально выбросили все, кроме самого необходимого. Нет, кажется, и кое-что из необходимого тоже. Например, я еще не видела ни одной ванной или уборной.