Связанные целью

Либерман Валерия

Алиса уронила голову на подушку и натянула одеяло. Наслаждалась прохладным прикосновением красной ткани к коже.

Совершенно не хотелось вставать. За пределами этой кровати не было ничего привлекательного и хорошего. Краски на холсте меркли по сравнению с гаммой эмоций и ощущений после ночи с главарем.

Он стал персональным успокоительным. Человек, к которому хотелось убегать от проблем, хоть и не рассказывать о них. Как форменный единомышленник, с которым приятно просто стоять рядом. И не только.

Боги, хорошо, что Артем

не оказался братом главаря. В таком случае стоило бы бежать с планеты, а не из страны.

Тихий шорох двери и Романов вернулся в спальню.

– Привет, художница, - тот же веселый баритон. – Подглядываешь?

Издала смешок и удобнее устроилась на подушке.

– Я тебя искала, - отследила взглядом его приближение. – Значит, куришь?

– Да. Но ненавижу курящих женщин, - напомнил мужчина..

Она привстала и подперла голову рукой. Главарь сел рядом и прикоснулся к её локонам.

– Плохие новости, художница, - спокойно произнес, словно рассказывал какая погода за окном. – Ситуация на горизонте обострилась. Тебе бы держаться подальше от меня.

– Нет, - села и быстро потянулась за рубашкой, что лежала на столике.

– Я не знаю, что тебя держит в том доме…

Застыла на секунду от слов мужчины и живо накинула рубаху.

– Но сейчас…

– Романов, - прервала, бросая раздраженный взгляд. – Мне плевать на проблемы на твоих горизонтах… - осеклась, не решаясь добавить, что он ей нужен.

– Зря, - прикоснулся к её щеке, будто в попытке успокоить. – Ситуация такова, что мои враги будут использовать все методы. Ты можешь попасть под огонь.

Не отстранилась от прикосновения. Сказать бы, что под огонь попала давно. Паршивое чувство рисовалось внутри, словно отнимают последний шанс на спасение. Забирают необходимое лекарство и оставляют бороться с болезнью собственными силами, что остались у организма.

– Как ты собираешься возвращать группировку? – прикоснулась к его запястью и отвела руку от лица.

– Никак, - решительно ответил. – Я тихо проигрываю. Даю противнику прочувствовать превосходство, силу ума и прочее. Он на шаг впереди. Или даже на три. И пока враг упивается потенциальной победой надо мной, я тихо расставляю сети. А потом прихлопну в секунду.

Проговаривал монотонно, спокойно. Слова звучали, как лекция по выживанию, которую стоит записать и изучить.

– И мне не нужно кого-то возвращать, художница, - провел кончиком пальца по её губам. – Мои люди остались со мной, а остальных расстреляем, когда придет время. Если они сейчас пошли против меня, то повторят это снова. Некого возвращать.

Дыхание сбилось и, вероятно, взгляд потускнел. Потому что главарь улыбнулся уголком рта и обхватил её шею ладонью, поглаживая в успокоительном жесте.

– Я буду присматривать за тобой, - почти нежно сказал он. – Мои враги…

– Не надо присматривать, - освободилась от его своеобразного объятия и встала.

Запахнув рубашку, подбежала к разбросанной одежде.

–

Ты мне небезразлична, - послышалось ровное за спиной. – Я не хочу, чтобы тебя использовали, пытаясь насолить мне.

Без отчетливых чувств, но на грани истерики собрала шмотки в кучу. Неспешно и нервно скинула рубаху и принялась надевать белье, не стесняясь и ощущая взгляд мужчины.

Внутренние демоны злобно хохотали. Держаться подальше означало ещё больше запутаться в происходящем. Потерять психологическую поддержку, которую ассоциировала с этим мужчиной.

Присматривай, главарь. И заодно узнай обо всём, что вытворила. Он мог знать это прямо сейчас, но ведь сказал, что не знает причины, по которой она остается в том доме.

– Черт, - уже дрожащими руками застегивала джинсы.

Послышались неспешные шаги за спиной. Романов обнял её сзади и крепко прижал к себе. Вдохнула запах сигарет вперемешку с острым одеколоном.

– Любая эмоция выбивает из равновесия, - полушепотом сказал главарь. – Ты же жаждешь хладнокровия. Значит, не стоит так реагировать…

Резко обернулась лицом к мужчине и прикоснулась губами к его устам, максимально печатая в памяти мгновенье. Освободилась от объятий, накинула рубаху и вышла из комнаты.

Крепко сжимая руль, выжидала, когда чертов светофор порадует зеленым сигналом.

Главарь был прав. Насчет всего. Насчет врагов, безопасности, равновесия. Истерики не решали проблем. Время подростковых манипуляций прошло. Когда можно было поканючить, заведомо зная, что, в конце концов, папа поведется на истерику.

Серьезные дяди ведут серьезные игры. И в этой формуле серьезного мироустройства художница выглядела крайне смешно.

О! Наконец-то зеленый свет. Надавила на педаль, и мельком посмотрела на задние сиденья, заваленные объемными бумажными пакетами. Вот он – рай на земле. И возвращать равновесие решила в самом любимом месте – магазине для художников. Изрядно пополнила запасы художественных материалов - краски, холсты, грунтовка, кисти. Ребенок получил свои конфеты.

Спустя какое-то время машина миновала людные улицы, и Алиса неохотно подъезжала всё ближе к нужному дому. Удивительно, но сложившиеся обстоятельства, что несли реальную опасность для жизни, огорчали меньше, чем утренние слова Романова.

Мозговой штурм и размышления о дальнейших действиях были отложены как раз до порога дома. Художественный шопинг служил ещё и способом потянуть время и подольше не думать о проблемах.

Раздраженно пронаблюдала, как открываются ворота, и вдавила педаль. Но не тут-то было. Проезд заблокирован долбаным танком, который назывался внедорожником. Раздраженно цокнула языком и вышла из машины. Не авто, а хата на колесах. Хата с качественно тонированными стеклами. Перевела дыхание и открыла заднюю дверцу своей машины. Теперь предстояло перенести купленные сокровища в дом.