Связанные кровью
Шрифт:
— Стенам сегодня достаётся, — заметила Джейм.
Она скользнула мимо Тиммона, её защита вода-течёт против его нападения огонь-скачет. Он последовал вслед за ней, всё ещё пытаясь нанести удар, она — продолжая ускользать прочь. Его лицо залилось краской, и не от напряжения.
— Подумай о том, сколь многое я могу тебе предложить. — Вырвалось у него, тихо и настойчиво. — Положение. Власть. Подумай о том, как мало ты будешь иметь, когда Верховный Лорд призовет тебя к себе на службу. Он может делать всё, что пожелает. Он может отправить тебя в любую,
Джейм дала ему пощечину.
На мгновение они застыли камнем, уставившись друг на друга. Все остальные тоже остановились, как будто захваченные шоком этого момента.
Да, грустно подумалось Джейм, с деликатным ухаживанием покончено.
Он снова бросился на неё исступленным вихрем пинков и ударов, заставляя по диагонали пересекать комнату.
Кадеты поспешно убирались у них с пути. Хайборны, дерущиеся в полную силу, были серьёзной угрозой, даже если один из них только дразнил и увёртывался. На щеках Тиммона горела краска, оставляя оставшуюся часть его лица белой и напряжённой. Джейм понимала, что ей следовало бы тоже вступить в бой, просто чтобы дать Ардету спустить пар, но она тоже рассердилась.
— До сих пор я вёл себя слишком скромно, — сказал он, посылая финт ей в лицо, за которым последовал удар кулаком, который тяжело попал ей по рёбрам, прямо под левой грудью. Она отпрянула назад. Он последовал за ней. — Мне стоит больше походить на своего отца, который получал то, что желал, и заслуживал. И вообще, почему ты ведёшь себя так высокомерно? Мы оба лорданы, но мой дедушка готов поддержать меня гораздо сильнее, чем твой брат тебя. Всем прекрасно известно, что Торисен только и ждёт, когда ты провалишься.
Всё верно, но это удар мимо цели.
— Мы здесь, сейчас, пытаемся довести что-то до конца. Что может быть более важным?
Мгновение, Тиммон боролся сам с собой. — Порой, — сказал он полузадушено, — Мне хочется свернуть твою глупую, тонкую шейку.
Джейм вскинула бровь. — Я помещу тебя в конец списка, скажем, сразу после… хм, Хигберта.
— Тебе и в самом деле нравится Горбел, а? Вот почему ты проскользнула в его покои во время ленча, чтобы подержать его за руку?
Среди отражений в осколках зеркал Джейм видела, что рандон поднял свою флейту, но всё ещё медлил, то ли набирая в грудь побольше воздуха, то ли прислушиваясь. Голос Тиммона, внезапно перешедший в пронзительный крик, разрезал половину аудитории.
Она тоже приостановилась, встав вполоборота к Тиммону и ожидая первой ноты. Им обоим требовался танец, чтобы успокоиться и взять себя в руки. И всё же, она просто не смогла удержаться от заключительного залпа.
— Я думаю, — небрежно бросила она, когда музыка, наконец, началась, — что ты ревнуешь к Горбелу.
Её затылок, казалось, взорвался. На неё прыгнула стена, затем пол. Люди кричали, рандон громче всех: Чёрт тебя подери, я же играл!
— Прости. — Этим шёпотом был Тиммон, где-то далеко-далеко, удаляясь и затихая. —
За стеной кто-то тихонько захихикал. Серод. Опять наблюдает за ней через какую-то щёлку или потайной глазок.
— Ох, успокойся, — сказала она ему.
Её череп ощупывали пальцы, заставляя её морщиться и слегка вздрагивать.
— Я в порядке, — запротестовала она и оттолкнула Шиповник в сторону. Её желудок мутило. Внезапно, и её ленч, и то, что осталось от завтрака, чёрные кусочки и всё остальное, оказались извергнуты на пол. — Ну, в некотором роде. Лордан ошибся. И я атаковала ещё одну стену.
— Мы видели. Это была не ошибка, а почти смертельный удар.
— Что, для стены?
Используя Шиповник в качестве опоры и цепляясь когтями за стену, Джейм встала прямо, слишком поздно вспомнив о том, чтобы спрятать свои ногти в ножны. На мгновение, комната потемнела, затем в глазах прояснилось. Трое, но её голова и в самом деле болит. Как часто можно получать по черепу, прежде чем твои мозги выпадут наружу? Может, они уже и выпали, давным-давно.
— Я не заметила, чтобы ты поспешила мне на выручку, — сказала она, осторожно трогая пальцем растущую шишку.
— Дважды за день? Если он и потерял самообладание, леди, то старался сдержаться, а вы были небрежной и неосторожной.
— Всё верно. И поплатилась за это. А теперь забудьте об этом.
Но потребуется много времени, пока они и вправду забудут.
Последнее занятие этого длинного, длинного дня проходило в казармах Норфов, в общей комнате третьего этажа, выглядывающей на тренировочный квадрат. Оно предназначалось только для кадетов Норф, их учителем был Харн Удав, боевой лидер Торисена и, время от времени, комендант Тентира.
Он ждал, пока не прибудут Джейм и её десятка, его широкая фигура закрывала собой большую часть одного из окон. Он стоял повернувшись к ним спиной и глядя вниз на оживлённый квадрат. Ждали так же Ванта и его десятку-хвост.
Джейм, скрестив лодыжки, опустилась на пол, радуясь возможности расслабить ноги. Трое, но её голова просто раскалывается от боли, а щека, под мягким касанием кончиков пальцев, ощущалась горячей и вздувшейся.
— Глаз у меня чернеет? — спросила она Шиповник.
— Да.
С наступлением осени дни всё сокращались. Солнце скользнуло за западные вершины Снежных Пиков едва минула середина второй половины дня, и начались долгие, неторопливые сумерки. По углам общей комнаты уже сгущались омуты теней. Однако, пройдёт ещё несколько часов, прежде чем кто-нибудь признает, что уже смерклось, и зажжёт первую лучину или восковую свечу.
Когда Харн наконец повернулся, Джейм сначала подумала, что только угасающий свет придаёт его широкому, покрытому щетиной лицу такой серый цвет. Однако, когда он заговорил, она услышала всё тот же свинцовый оттенок и в его голосе. Он выглядел так, как будто не спал несколько дней, а одна его рука была на перевязи.