Связанные венцом
Шрифт:
Он садится на корточки возле меня, заглядывает в глаза. Пристально и как-то проникновенно.
Я смущенно опускаю взгляд.
– Ана, посмотри на меня! Почувствуй! Разве я вру тебе? Ты ведь можешь это ощутить.
– Наверное… – тихо говорю.
Он протягивает руку, заправляет мне за ухо прядь волос.
– Для нас каждый житель ценен. Каждый, кто носит в сердце дар. Мы умираем, Ана. Все умираем. Детей нет, они не рождаются. Фей-ир долгожители, но не вечны. И новый, совсем новый для нас представитель расы – это праздник и великое счастье. Ты, и такие как ты – вдруг в будущем еще появятся
Глава 37
Я помню концертный зал в городском доме культуры. В детстве мне казалось, что нет прекраснее места. Что именно так должны выглядеть дворцы. Именно в таком вот бальном зале золушка повстречала своего принца, красавица танцевала с чудовищем, а у Белоснежки праздновали свадьбу.
Но бальный зал во дворце фей-ир был не просто роскошен. Он выглядел как ожившая мечта всех маленьких девочек. Сияющий, искристый, словно припорошенный маленькими снежинками, которые сверкали, будто звезды, отражая свет огромных люстр и светильников.
Вечерняя прохлада пробиралась сквозь широко открытые французские окна, играла воздушными полупрозрачными занавесками и наполняла огромное помещение свежестью и ароматами ночных цветов.
В горле пересохло. Я замираю у двери, словно испуганная мышь перед кровожадным котом. По одну сторону возвышается Рхианнон, по другу Бриннэйн, которого я держу под руку.
– Волнуешься? – тихо спрашивает королева.
Киваю. Пальцы на предплечье Бриннэйна нервно подрагивают.
– Не стоит, Ана. Ты прекрасна. И чудесна, – мужчина смотрит мне прямо в глаза. В душе разливается умиротворение и спокойствие. А еще внезапное понимание, что мне совершенно все равно. Полностью. Те, кто сейчас веселится там, за дверьми, для меня никто. Они ничего не значат. Никак не влияют на мою судьбу. Н никоим образом не связаны с моей семьей, с теми, кого я люблю и чьим мнением дорожу.
Даже если я не понравлюсь напыщенным аристократам королевства Нардгкейл, ничего страшного не случится. Мой дом Атар, моя семья Сил. А ему уж точно плевать на мнение горстки возвышенных представителей древнего народа. Потому что… потому что он любит меня такой, какая я есть. Правда любит. Просто сам еще об этом не догадывается. Сомневается. Ну и пусть. Зато я уверена. Наши чувства настоящие. В них есть доверие, тепло, уважение, страсть, дружба и готовность опекать и защищать свою вторую половинку. Такого не наколдуешь!
А венец… Венец я все равно уничтожу. Ведь не всем так может повезти, как нам с Силом или Сабине и Маркусу. История Виенны и Мэверика явное тому подтверждение.
Кидаю последний взгляд на зеркало. В нем отражается чуть испуганная, немного бледная, но вполне симпатичная девушка. Высокая прическа добавляет лет, как и вычурные украшения на шее. Зато платье, которое одолжила Рхианнон. наоборот, само воплощение молодости и невинности. Нежный голубой цвет переливается, ткань, словно припорошенная бриллиантовой крошкой. Будто до нее невидимой рукой дотронулась ее величество Зима. и нежный шелк покрылся хрупким искристым инеем.
– Идем, – слегка подталкивает меня в спину Бриннэйн.
И я, в последний раз выдохнув, ступаю вперед. За Рхианнон, которую уже приветствуют подданные.
Возгласы затихают.
– Леди Анастасия! – объявляет невидимый глашатай.
Все взгляды скрещиваются на мне. Изучающие. Скептические. Изумленные. Преисполненные интереса. Некоторые, откровенного пренебрежения.
Я вздергиваю подбородок, расправляю плечи. Как мантру повторяю про себя: “Мне все равно, мне все равно...” И краем глаза замечаю ободряющую улыбку Бриннэйна.
Мы садимся за высокий стол. Прямо на виду у всех придворных. И мое место оказывается слева от королевы, прямо напротив принца.
Слышаться шорохи и скрежет стульев по полу. Остальные тоже рассаживаются, следуя примеру королевской семьи. Слуги начинают разносить подносы с угощением, наполнять хрустальные кубки напитками, но я словно не вижу этого. Даже не знаю, что мне в тарелку кладут. Лишь бездумно ковыряю вилкой какую-то странную субстанцию, похожую на жидкое картофельное пюре, но зеленого цвета. Попробовать деликатес желания не возникает. Да и чувство голода пока совершенно отсутствует, напрочь заглушенное волнением.
Понемногу начинают звучать едва слышные шепотки, которые перерастают в тихие разговоры. Я тоже умудряюсь отвечать на какие-то реплики королевы или же ее брата. Но больше ни с кем не говорю. Впрочем, у остальных тоже пока не возникает желание со мной общаться. Меня словно изучают со стороны... экзаменуют. Неприятно...
– А почему нет музыки? – с нарочитым недоумением восклицает Рхианнон. – Я желаю танцевать!
Королева дает понять, что пора уже окончить трапезу. Видимо, танцы Рхианнон считает более удобными для сближения.
Музыканты тут же берутся за инструменты, и по залу разливаются первые ноты незнакомой мелодии. К королеве подходит молодой мужчина и, поклонившись, приглашает на танец. Это служит сигналом для остальных. И Бриннэйн сразу же увлекает меня на середину зала. Я и опомниться не успеваю, как уже кружусь в танце, ведомая ловкими руками волшебного принца.
Как хорошо, что я не пропускала хореографию в колледже. Даже с радостью на нее ходила. Движения танца мне не совсем знакомы, но я легко их схватываю и расслабляюсь, полностью доверившись партнеру. Тело легко и привычно подстраивается под движения Бринэйна, мы, словно всю жизнь танцевали в паре.
– Ты прекрасно танцуешь! – склоняется почти к самому моему уху Бриннэйн.
– Спасибо, – искренне улыбаюсь.
С порхающими, как бабочки, фей-ир мне, конечно, не сравниться, но я вполне довольна собой. И самое главное – получаю искреннее наслаждение от вальса.
После Бриннэйна меня приглашает партнер Рхианнон. А принц приглашает сестру.
– Олесандр Падрейг, – представляется он.
Я хмурюсь, пытаясь вспомнить, где уже слышала это имя. Мужчина совершенно точно мне не знаком. Я бы запомнила кого-то с такой великолепной внешностью – синие глаза, черные вьющиеся волосы, гладкий, совершенно без щетины подбородок с очаровательной ямочкой. Как забыть такого потрясающего молодого человека?