Связаны. Вместо нас
Шрифт:
– Что ты творишь? – Ерсэль замотала ногами, схватившись за его шею.
– Хочу занести новую хозяйку в дом.
– Ты так говоришь, словно я в нем никогда не была.
– В качестве хозяйки – нет, – Алекс донес ее до двери. – Поможешь?
Ерсэль толкнула дверь, внутри было темно.
– Прошу, только не урони меня.
Алекс занес ее в темную гостиную, поставил на пол и включил свет. Помещение залилось ярким светом, по всюду были шарики, мягкие игрушки и цветы.
– С новосельем!
– Впечатляет, – Ерсэль растрогалась до слез. Она взяла букет красных роз и вдохнула аромат. – А если бы я выбрала квартиру?
– Я и там все
Разложив немногочисленные вещи Ерсэль, они спустились вниз.
– Хочу пройтись.
– Я собирался приготовить обед, но могу пойти с тобой.
– Нет, готовь, я не на долго.
– Вот, возьми, – Алекс протянул ей браслет.
– Не надо, у меня есть. Денис отдал мне браслет Аннелис. Не скучай, я скоро, – Ерсэль поцеловала его в щеку и пошла на улицу. Обойдя дом вокруг, помахала Алексу, надеясь, что он увидит ее через панорамные окна, заглянула в гараж и подошла к калитке. Сделав глубокий вдох, она толкнула дверь и увидела дом брата, тот выглядел мрачно. В глаза сразу бросалось, что за ним не ухаживали последние несколько месяцев. Перед домом валялась листва. Сделав несколько шагов, Ерсэль ощутила грусть по маме и тоску по брату, сделав над собой усилие, она подошла к двери, та тихо щелкнула, откликнувшись на чип в браслете. Ерсэль зашла внутрь, ей показалось, что в доме холоднее, чем на улице. От того, что мебель была кем-то заботливо накрыта полотнами белой ткани, создалось ощущение дома из дешевого фильма ужасов. Желание оставаться здесь одной – пропало, она собиралась уйти как заметила приоткрытую дверь в кабинет. Любопытство взяло верх. Здесь мебель никто не накрывал, все вроде осталось по-старому, не считая портрета Тёмы, теперь он был не на мольберте, а висел на стене. Сев за стол, Ерсэль провела пальцами по столешнице, нащупала кнопку, часть стола, где была кожаная обивка, отщелкнулась, она открыла нишу и достала ноутбук. – Братец, надеюсь ты не удалил мой отпечаток, – Ерсэль включила его и провела пальцем по сканеру, машина поприветствовала ее. – И так посмотрим какие у тебя секреты, – чем больше она рылась в папках ноутбука, тем дурнее ей становилось. Большая часть файлов была запоролена, но были и те, что открылись. Файл за файлом рассказывали ей о брате то, во чтобы он никогда ее не посвятил, а она бы и не поверила.
– Вот ты где. Я уже волноваться начал, – Алекс стоял в дверях кабинета.
Ерсэль вздрогнула и резко закрыла крышку ноутбука.
– Прости, зачиталась.
– Видимо чтиво очень увлекательное.
– Так, по работе. Много времени прошло?
– Час с небольшим, обед готов, идем?
– Иди, я догоню, – Алекс посмотрел на нее с прищуром, но возражать не стал. Ерсэль дождалась пока он выйдет, убрала ноутбук, осмотрелась по сторонам и поспешила за Алексом.
Алекс стоял на крыльце, наблюдая как с неба падают снежинки.
– С первым снегом тебя. Все в порядке?
– Да, – Ерсэль обняла его руку. – Кто ухаживает за домом?
– Иван иногда приезжает. Пойдем есть, пока не остыло?
– Умираю с голода.
Алекс накрыл стол в ресторанных традициях.
– Прошу, присаживайся, – о выдвинул для нее стул и достал из холодильника бутылку детского шампанского. – Представляю вашему вниманию невероятный букет, так, что тут у нас… дюшес. Неповторимый аромат груши сорта дюшес, выращенной в Подмосковье, придает вину сладкий, с оттенком кислинки, чуть вяжущий
– Ты великолепен, – Ерсэль смеялась и хлопала в ладоши как ребенок. Так пролетело почти три часа, вкусная еда, приятная беседа и легкий оттенок мира в их жизнях сделали этот день одним из самых хорошие за последнее время.
– Эль, я хотел тебе признаться.
– В чем? – Ерсэль жмурилась от удовольствия доедая последний кусочек шоколадного фондана. Алекс сделал именно так как она любит: плотный пористый кекс, шоколад, вытекающий из середины, шарик мороженого и свежая голубика. – Ты знаешь, как меня порадовать. Невероятно вкусно.
– Я рад, – Алекс потупил взгляд в сторону окна. – Эль, к сожалению, тот уровень жизни к которому ты привыкла, я не могу сейчас обеспечить. Обещаю я буду стараться соответствовать тебе и малышу, сделаю для вас все возможное и невозможно.
– Погоди, Алекс. Я не понимаю, о чем ты.
– Ну, ты вроде как привыкла к другому уровню жизни. Если честно, после того как Тёма заблокировал мне доступ к деньгам, едва хватает оплатить за дом. Раньше даже не задумывался, сколько он стоит, а главное сколько стоит его содержать. Я вообще рассматривал вариант продать его или квартиру. Нет, не подумай, я не жалуюсь, он правильно поступил, давно надо было спустить меня на землю. Эль, я обещаю, у нас все будет. У малыша все будет.
– Алекс, повторюсь, я не понимаю, о чем ты. Если ты думаешь, что я живу как Тёма, то ты заблуждаешься. Я никогда не брала деньги у брата. Да, я научный сотрудник очень крутой лаборатории, но моя зарплата как у среднестатистического американца и то сейчас я ничего не зарабатываю. Пришлось уйти в бессрочный отпуск еще в августе, когда поняла, что не вернусь туда. Жила в абсолютно обычном доме, а сейчас у меня и его нет. Я все оставила Питеру, только бы нас побыстрее развели. Так, что я, по сути, нищая. Нет ни дома, ни работы, даже сбережений, я все до копейки оставила Питеру, Денис содержал меня последние месяцы. Получается моя жизнь – это чистый лист, которые необходимо снова заполнять. Правильно сделал, что сообщил. И, да, не надо продавать квартиру, она досталась тебе от родителей. Если совсем тяжело, лучше продать дом. Мне все равно где жить. А еще лучше, ничего не продавать. Могу попытаться привестись в российский филиал лаборатории, работать дистанционно с бумагами, думаю руководство пойдет мне на встречу узнав, что я в положение.
– Никакой работы.
– Вот только давай без ультиматумов. Не надо включать режим моего братца, ты не такой, – Ерсэль укоризненно посмотрела на него.
– Что? Не смотри на меня так, пока ты беременна, никакой работы. Вы не будите нуждаться, обещаю.
Ерсэль резко дернула головой.
– Ты слышал?
– Нет.
– В доме кто-то есть.
Мару сидела на лавочке посреди Арбата, рисуя портрет маленькой девочки, та не хотела сидеть ровно, все время кривлялась, а молодая мамочка уговаривала дочку сидеть смирно.
– Ты следишь за мной?
– Нет, – за ее спиной стоял Денис.
– Тогда, что ты здесь делаешь? – Мару раздражала его навязчивость.
– Хочу поговорить с тобой.
– А я нет. Денис, мне кажется, утром я ясно дала понять, что не желают выслушивать нравоучения, а тем более отвечать на вопросы.
– Ты же понимаешь, я не уйду, давай поговорим.
– Если ты не видишь, я работаю, – Мару улыбнулась беспокойной девочки.
Ее мамочка недовольно посмотрела на Дениса.
– Вы отвлекаете художницу.