Связи с общественностью
Шрифт:
– Сэр, при всем моем уважении, сейчас у меня очень много работы, так что, если бы мы могли сделать это как можно быстрее, я была бы вам очень признательна.
Мистер Рид снимает очки и кладет их перед собой.
– Да, Эйвери. Именно об этом я и хотел с тобой поговорить. О твоей работе.
– О чем именно?
Он кивает своему сыну.
– Ну, откровенно говоря, мой сын привлек мое внимание к некоторым тревожным вопросам.
Я удивленно поднимаю брови.
– Например?
Краем глаза я вижу, что Стюарт ухмыляется. О, это
Стью-старший откашливается.
– То, что вы не вносили свой вклад в ваши общие счета. Что ему приходится тратить дополнительные часы каждую неделю, потому что вы отказываетесь сотрудничать с ним, с тех пор, как ваши отношения закончились. Больше всего меня беспокоит то, что вы нарушили нашу политику сотрудничества с одним из наших самых кассовых клиентов.
Я вскакиваю со стула.
– Вы что, издеваетесь надо мной?! – я оглядываюсь в поисках скрытых камер. – Это что, шутка такая?
Мистер Рид хмурится.
– Уверяю вас, мисс Джейкобс, это не повод для шуток. А теперь, пожалуйста, сядьте обратно.
Я остаюсь стоять и стреляю в Стюарта, как я надеюсь, своим лучшим уничижительным взглядом.
– Наш самый кассовый клиент – семидесятишестилетний медиамагнат, которому следовало бы купить акции «Виагры», учитывая, сколько девиц у него в ротации. С какой стати ты решил, что я хочу присоединиться к его гарему?
Стюарт-младший усмехается.
– Я видел тебя, Эйвери. Он прижал тебя к своему лимузину, засунув язык тебе в глотку на углу 86-й и Лексингтон. Так вот почему ты порвала со мной? Потому что ты ищешь сладкого папочку?
У меня отвисает челюсть, и на мгновение я теряю дар речи. Я не могу поверить, что у него действительно хватает наглости тянуть это дерьмо! После всех этих лет вместе, как он мог сделать что-то настолько ужасное? Особенно когда мы расстаемся из-за него!
– Я порвала с тобой, Стюарт, потому что ты лживый, жульничающий мудак!
Стюарт-старший встает.
– Эйвери, нет никакой необходимости в этой вспышке гнева. Пожалуйста, садитесь.
– О, так теперь я снова Эйвери? – я раздраженно вскидываю руки. – Обвинения вашего сына на сто процентов ложны. Между прочим, именно он оставил мне огромное количество работы, потому что отказывается быть чертовым профессионалом.
– Если это правда, то почему вы до сих пор ничего не сказали? – мистер Рид бросает вызов. – Два месяца назад Стюарт поделился со мной своими опасениями по поводу вашей трудовой этики. Я дал вам время собраться с мыслями, потому что вы были так ценны для компании «Рид и партнеры», но с этой новой разработкой я больше не мог молчать.
Я кривлю губы, тщательно подбирая слова.
– Потому что я профессионал, и я более чем способна справиться с этим. Я была главным контактным лицом для каждого из наших клиентов с тех пор, как они подписали с нами контракт. Моя трудовая этика никогда не была проблемой. Я регистрирую больше часов, чем кто-либо в этом здании!
Мистер Рид поднимает брови.
– Вы
– Да!
Стюарт смеется.
– Пожалуйста, Эйвери. Нет необходимости злиться только потому, что тебя поймали. Я не могу не задаться вопросом, со сколькими еще клиентами ты переспала, чтобы заставить их подписать с нами контракт. Так вот почему ты всегда была не в настроении? Потому что ты слишком устала оттого, что трахалась по всему городу?
Я чувствую, как мое лицо краснеет.
– Да как ты смеешь!
Мистер Рид поднимает руку.
– Стюарт, Эйвери, мы здесь не для того, чтобы обсуждать ваши личные отношения. Каковы бы ни были причины, побудившие вас покончить с этим, мне все равно. Что меня действительно волнует, так это репутация моего бизнеса и то, как ведут себя мои сотрудники, – он поворачивается ко мне. – А вы, мисс Джейкобс, нарушили одно из наших главных правил. Я не буду подвергать эту компанию риску, продолжая нанимать вас. Если вы уйдете тихо, я обязательно закрою глаза на эту неосторожность и скажу, что вы подали в отставку, чтобы это не повлияло на вашу способность оставаться в PR-индустрии. Однако я настоятельно рекомендую вам в будущем пересмотреть свои личные отношения с клиентами.
– Я в это не верю, – усмехаюсь я. – Вы говорили с мистером Шоумейкером? А вы не спрашивали его, не засунул ли он свой старый язык мне в глотку?
– Наша политика в отношении сотрудников – это не его забота, – отвечает он. – Слово Стюарта меня вполне устраивает. Зачем ему было лгать об этом? До недавнего времени вы были отличной командой.
Я скрещиваю руки на груди.
– Потому что он бесхребетный, мелкий кусок дерьма?
– Мисс Джейкобс, нет никакой необходимости обзываться, – предостерегает он.
– О, а пытаться разрушить чью-то карьеру – это нормально?
Отец Стюарта поправляет галстук, точно так же надменно, как это делал раньше его сын.
– Фил из службы безопасности ждет вас внизу. У вас есть один час, чтобы очистить свой офис, прежде чем я отменю свое предложение оставить это между нами троими. Фил получил указание следить за тем, чтобы вы не брали с собой никакой личной информации, так что не утруждайте себя попытками сделать это. Вы можете оставить свои ключи и значок доступа у него.
– Вот значит, как? Я ничего не могу сделать, чтобы оспорить это?
Мистер Рид хмурится.
– Мисс Джейкобс, как вы знаете, это частная компания. У меня нет акционеров или совета директоров, чтобы отчитываться перед ними. Мое решение перевешивает все остальное.
– Посмотрим, что скажет по этому поводу мой адвокат.
Он ухмыляется.
– Подумай хорошенько, прежде чем идти по этому пути, Эйвери. Мы оба знаем, насколько безжалостной может быть наша юридическая команда. Если ты когда-нибудь захочешь снова работать в PR, я бы посоветовал держать свое имя подальше от прессы. Ты же знаешь, как это бывает, правда не имеет значения. Восприятие делает это.