Связующая нить
Шрифт:
— Тетка знает французский, — сказал Рауль, — так что у вас будет возможность поговорить. Она была единственной девочкой в семье. Когда ее братья ходили в школу, при ней оставалась гувернантка-француженка. У нее было довольно-таки одинокое детство, и она росла застенчивым ребенком. Вы знаете, кого называют дебютанткой?
Мария кивнула:
— Девушка из высшего общества, которую представляют при королевском дворе в Англии или на балу в Америке, а затем она целый год ходит на вечера и приемы в надежде найти себе подходящую пару, чтобы удачно
— Точно. Но тетка была очень застенчивой в молодости и, честно говоря, не блистала красотой. Поэтому ее первое появление в свете было довольно неудачным и не вызвало ажиотажа. Ни тогда, ни в последующее время никто так и не предложил ей руку и сердце. К сожалению, она родилась и выросла в то время, когда в обществе царили строгие нравы. Мне кажется, что вы с ней прекрасно поладите. Ей будет гораздо проще найти общий язык с вами, чем с какой-либо вашей сверстницей, так как ваш отец придерживался тех же строгих нравов, воспитывая свою дочь. Мне повезло, что в Плайя я встретил именно вас. Иначе ее пришлось бы сопровождать мне, а сейчас, в силу занятости, я не могу себе позволить такой роскоши.
Марии показалось довольно странным то, что он говорил. Совершенно очевидно, что в данной ситуации Мария как компаньонка его тетки очень его устраивает. Чего же ожидать в дальнейшем? Он значительно старше ее, по крайней мере, ему около тридцати. Да и интересы его так же отличаются от ее собственных, как развеселая ночная жизнь на борту шикарного лайнера от коротких вечеров, проводимых ею вместе с отцом за игрой в шахматы. Если же все будет идти, как задумано, у нее появится возможность хотя бы краем глаза взглянуть на жизнь, которую ведут женщины из окружения Рауля. Но все это будет так скоротечно, и, возможно, больше она с ним никогда не встретится.
— Когда приезжает ваша тетя? — спросила она.
— Как только я переговорю с вашим отцом, то немедленно займусь ее приездом. Надо только заказать билеты до Канкуна. Ей вряд ли понравится там, хотя там прекрасный отель, а ей необходима пара дней, чтобы прийти в себя после перелета. Обычно пожилые люди труднее адаптируются к разнице во времени, чем молодые.
Он взглянул на часы.
— Разница с Англией во времени — семь часов. Сейчас там одиннадцать, и она, должно быть, спит.
— А почему вы думаете, что ей не понравится Канкун? — спросила Мария.
Ее отец питал отвращение ко всем городам, а уж такие, как Париж, Венеция и Стамбул, вообще терпеть не мог, считая их пределом человеческой деградации. Но Мария с трудом могла поверить, что так оно и есть.
— Да нет, Канкун — находка для людей, которые хотят проводить свои отпуска, купаясь и загорая. Им нравится ходить по магазинам, покупать сувениры, пить коктейли, проводить ночи напролет на дискотеках. И ничего страшного в этом нет. Для людей, которые не видят ничего дальше собственного носа, такой вид отдыха — предел мечтаний. Тетка же любит уединение. Ей нравится спокойное созерцание исторических и культурных достопримечательностей, —
В это время Ролингс уже подходил к дому. Взмахом руки Рауль дружески поприветствовал его. Тот ответил, но нельзя сказать, что жест его был преисполнен радушия.
Марии вдруг показалось, что во время прогулки отец все обдумал и решил не отпускать ее.
— А вы хотели бы съездить в Канкун? — спросил Рауль Марию. — Там мы могли бы вместе встретить тетку, или могли бы забрать вас по дороге из Плайя-дель-Кармен. В первую очередь она хотела бы побывать в Тулуме, а попасть в него можно как раз по 307-й автостраде.
Конечно же, Мария хотела бы увидеть Канкун, но нашла в себе силы произнести:
— Я не думаю, что отцу понравится, если я буду отсутствовать больше, чем надо. Поэтому было бы лучше, если бы вы забрали меня из Плайя.
— Как хотите, — он повернулся и пошел навстречу Джорджу Ролингсу.
Две недели спустя Мария с отцом приехала в Плайя-дель-Кармен и встретилась с теткой Рауля. Наконец-то она могла быть твердо уверена, что отец не изменит своего решения, во всяком случае, до того как они распрощаются.
Свою одежду и кое-какие мелочи она запаковала в сумку, привезенную отцом из Америки. На деньги, которые он ей дал, Мария купила новую блузку и туфли на невысоком каблуке. Конечно, это были не такие дорогие туфли, как те, в которых ходили многие туристки, но, по крайней мере, выглядели они приличнее ее повседневных сандалий.
— Ты никогда не выглядела лучше, чем сегодня, — воскликнул Хулио, который, увидев их лодку, поспешил к берегу, чтобы помочь выйти на берег и в надежде заработать несколько песо. — Удачи тебе, — добавил он, ухмыляясь.
Мария рассмеялась и, шутливо отмахнувшись, сказала:
— Приберег бы ты свои комплименты для туристок.
— Куда это ты так нарядилась? — поинтересовался он.
— Меня попросили сопровождать одну старую леди. Дней десять меня не будет.
— Ну, если ты ей понравишься, то она наверняка даст тебе постоянную работу. Вовсе неплохо быть горничной, — произнес мальчишка.
Услышав его последнюю фразу, отец резко обернулся и сказал по-английски:
— Зачем ты сказала ему, что собираешься быть горничной? Ты едешь как компаньонка, как личный секретарь, но не как горничная. Ты всегда должна помнить, что твоя мать родом из одного из лучших семейств Мериды!
Его недовольство было вызвано тем, что людей, занимающихся умственным трудом, он всегда ставил значительно выше тех, кто работает в обслуге. Чтобы не раздражать его в столь ранний час, Мария молча кивнула, как бы подчеркивая, что полностью с ним согласна.
Гостиница «Молкас» выглядела довольно скромно на фоне недавно построенного «Континентал-Плаза». На маленькой веранде, прилегающей к отелю, стояли столики, уже сервированные к обеду. У входа их ждал Рауль.
Моментально оценив, с какой тщательностью и аккуратностью одета Мария, он, поприветствовав их, сказал: