Сы Мин

Фэйсян Цзюлу

— Бескрайний Город Пустоты — это место, куда отправляют самых опасных преступников. Как его хозяйка, я знакома со всеми видами наказаний. Если я не ошибаюсь, этот знак был наложен самим Небесным Императором. Раз он наказал тебя, значит, ты предназначена для Города Пустоты и не сможешь его покинуть.

При упоминании Небесного Императора Чан Юань заметно помрачнел. Он не знал, какое именно наказание наложил этот правитель на Эр Шэн, и это его очень беспокоило.

Внезапно Эр Шэн всё поняла.

— Значит, это всё из-за

него! — Она схватила Чан Юаня за руку и с гневом произнесла: — Этот Небесный Император преследовал меня до самой долины Хуэйлун. Он надел на меня этот не снимаемый обруч и говорил какие-то странные вещи, а потом предсказал, что ты меня бросишь... — Она сжала губы, сдерживая слёзы, и с укором добавила: — Я ругалась с ним, но... ты действительно меня бросил!

Чан Юань, услышав её слова, нахмурился ещё сильнее. Он заметил, что глаза Эр Шэн начали наполняться слезами, и почувствовал смятение. Несколько раз моргнув, он осознал, что должен утешить её, и поспешил сказать:

— Я не ожидал, что уйду так надолго. Я...

Будучи древним драконом, Чан Юань не знал, как утешать людей. В прошлом, если кто-то злил его, он наказывал молнией, и никто никогда не жаловался ему. В панике он начал гладить Эр Шэн по голове и извиняться:

— Я не знал, что он Небесный Император. Я не предполагал, что он будет настолько настойчивым. Это моя вина, Эр Шэн, не сердись.

Чан Юань был поражён силой своего преследователя. Он даже подумал, что его навыки ослабли. Если бы он знал, что это был Небесный Император, то сражался бы до последнего.

— Это вина Чан Юаня, — повторила Эр Шэн, не понимая, о чём он думает. Она просто жаловалась сквозь слёзы, вспоминая все свои обиды.

— Да, это моя вина! — с готовностью согласился Чан Юань.

Её раны были обнажены, и она, не обращая внимания на тему разговора или место, начала плакать, рассказывая ему обо всех своих страданиях за эти годы:

— Ты не представляешь, как я искала тебя.

— Я знаю...

— Нет, не знаешь.

— Хорошо, я не знаю, — Чан Юань осторожно поправил её волосы. — Ты права, Эр Шэн, не плачь.

На сцене Нюй Юань, сузив глаза, сжала пальцы, и вокруг неё медленно нарастала густая аура обиды. Она была готова к решительному действию, но внезапно увидела, как Чан Юань нежно поцеловал лоб Эр Шэн.

Этот жест был совершенно инстинктивным. Чан Юань хотел успокоить её через прикосновение, когда слова были бессильны выразить его чувства. Он не осознавал, что делает, а Эр Шэн, поглощённая своими упреками, не заметила этого.

Поцелуй на лоб был полон заботы и сожаления. Мужчина выглядел таким мягким и теплым, словно весеннее солнце или летний ветерок, и вся его искренняя забота была заметна.

Нюй Юань невольно замерла, погружаясь в воспоминания о лунной ночи в увитой виноградом беседке, когда перед ней стоял мужчина с холодными губами и горящими глазами. Она понимала, что

такие волшебные ночи больше никогда не повторятся.

В сердце Нюй Юань вспыхнула зависть, и постепенно рассеивающаяся аура обиды снова стала сгущаться, внезапно обрушившись на обнимающуюся пару в зале.

Этот удар был настолько сильным, что Чан Юань был вынужден отпустить Эр Шэн и повернуться, чтобы отразить его. Хотя Чан Юань славился своим спокойствием и уравновешенностью, его боевые приемы были совершенно иными — он предпочитал прямое столкновение, без лишних изысков, полагаясь только на свою силу.

Любой другой на его месте попытался бы рассеять эту атаку, но Чан Юань, прищурив глаза, встретил её с достоинством. Результат был очевиден: никто не ожидал, что крыша старинного здания в Городе Пустоты будет сорвана и разлетится на части, осыпая всех песком.

На жарком ветру пустыни, обжигающем лицо, взвился песок, оставляя на коже желтые следы. Нюй Юань, сохраняя спокойствие, Чан Юань, не ведающий страха, и стражники, стенающие от горя, оказались в этой буре.

Эр Шэн, недавно проливая слезы, теперь страдала от песка, прилипшего к ее мокрому лицу. Она пыталась стереть его, но лишь отплевывалась от песчинок.

— Это не моя вина, — произнесла Нюй Юань. — Я же их предупреждала.

— Хозяйка! — в возмущении воскликнул один из стражников. — Это уже девятнадцатый раз, как нам приходится чинить крышу! Девятнадцатый раз!

— Да, — кивнула Нюй Юань. — В следующий раз будет круглая цифра.

Из-за сломанной крыши они были вынуждены спуститься в обитель Нюй Юань, расположенную под городскими стенами. Здесь, за высокими стенами, надежно укрывающими от песчаных бурь, находился редкий в пустыне оазис прохлады.

Стражники разошлись, и Нюй Юань обратилась к Чан Юаню:

— Останься в моей обители на некоторое время. Когда придёт время, я помогу тебе выбраться отсюда.

— Я уйду вместе с Эр Шэн, — ответил Чан Юань.

— Хорошо, — кивнула Нюй Юань. — Тогда подождём, пока она умрёт. — Она произнесла это совершенно спокойно, как доброжелательный совет, без тени насмешки.

Чан Юань нахмурился. Для него долгие годы не представляли проблемы, но для Эр Шэн это означало бы целую жизнь в этом месте, и он не мог позволить ей провести её так.

Эр Шэн, с серьёзным выражением лица, произнесла:

— Я не совершила никакого преступления, и ты не имеешь права держать меня здесь, даже если Небесный Император наказал меня. — Она взглянула на Нюй Юань. — Город Пустоты предназначен для преступников. Если ты уверена, что я совершу что-то плохое, то почему бы не подождать, пока это случится? Тогда я с радостью пойду с тобой. Сейчас же ты несправедливо осудила меня за возможное преступление, и это неразумно и нечестно.

Нюй Юань, погружённая в размышления, пристально посмотрела на Эр Шэн и произнесла: