Сы Мин
Шрифт:
Её шаг замедлился. Ветер поднял её алые рукава, заставив их колыхаться в воздухе.
— Я уже сказала, — тихо произнесла она, — мы не можем вернуться.
С её словами красные рукава начали превращаться в песок, сливаясь с окружающей её пустыней.
Чанань был в ужасе, его глаза расширились, когда он увидел, как тело Нюй Юань начинает распадаться на песок под бледным светом города. Сначала исчезли её рукава, затем руки, а затем и полтуловища. Всё это превратилось в песок, который уносило ветром.
Оставшаяся половина лица Нюй Юань повернулась
— Я хозяйка Города Пустоты. Песок этого города — это я, и я — это песок. Мы слились воедино.
Чанань почувствовал, как комок подступил к его горлу. Её слова были холодны и безжалостны:
— Я Нюй Юань. А-У давно умерла.
Глава 32. Хозяин
Чан Юань вытащил Эр Шэн на берег. Она хрипела и пускала пузыри, пока он не нажал на её живот, и она не выплюнула воду в рвоте. Кашляя и задыхаясь, она лежала на боку, а Чан Юань тяжело дышал, чувствуя сильное давление от попытки использовать свою силу в этом месте.
Когда его дыхание немного выровнялось, он повернулся к Эр Шэн, которая всё ещё кашляла. Она не умела плавать и даже боялась воды, поэтому, оказавшись в озере, инстинктивно обняла его за талию, как за спасительную соломинку. Однако до этого она сражалась с ним, и он принял на себя несколько её ударов.
Чан Юань, нахмурившись, наблюдал, как чёрные линии покрывают шею и лицо Эр Шэн. Они извивались по её венам, постепенно светлея и исчезая в её бровях. Эр Шэн, издавая стоны, начала приходить в себя.
Сидя на берегу и тяжело дыша, она заметила серьёзное лицо Чан Юаня. Собравшись с силами, она села.
— Я хотела уничтожить Пустошь Десяти Тысяч Небес, чтобы больше никто не мог тебя преследовать, — произнесла она.
Лицо Чан Юаня стало холодным, в его голосе прозвучала необычная строгость:
— Кто сказал тебе, что это разрушит Пустошь Десяти Тысяч Небес?
С её опытом Эр Шэн могла знать лишь несколько легенд, прочитанных в библиотеке. Она не могла знать, как использовать узлы, чтобы сломать лабиринт мироздания, и уж тем более не могла знать о связи между колокольчиком и Пустошью Десяти Тысяч Небес. А когда он остановил её, он почувствовал в её ударах странную и злую силу, несвойственную её обучению.
— Кто-то явно манипулировал тобой, — продолжил он. — Что за чёрные линии были на твоём лице? Это была злая энергия.
Эр Шэн, чувствуя вину и страх, не могла признаться. Она была обижена тем, что он не понял её намерений, и боялась рассказать ему о втором «жильце» в её теле.
— Я сама додумалась.
— Ложь, — холодно произнёс Чан Юань. — Говори правду.
Его суровый тон разозлил её, и она, отвернувшись, упрямо сказала:
— Я просто хотела попробовать. Это место узлов, значит, можно было сломать их.
Её резкость поразила его, и он на мгновение замер, чувствуя и боль, и растерянность. Но это было слишком серьёзно, чтобы оставить без внимания. Он ещё больше нахмурился и сказал:
— Ты не могла знать, как использовать колокольчик. Твой поступок мог
— Я просто... — внезапно прервала его Эр Шэн, её глаза наполнились слезами, — я просто хотела помочь тебе. Я не хотела, чтобы ты снова оказался в одиночестве. Это так больно.
Чан Юань замер, пораженный ее словами. Эр Шэн не была похожа на Сы Мин, которая всегда ставила общие интересы выше своих личных. Она была человеком, который видел только Чан Юаня и заботился о нем.
Эр Шэн, дрожа от обиды, не могла сдержать слез. Увидев их, Чан Юань почувствовал, как его гнев уходит, оставляя лишь глубокую печаль и нежность.
— Я... — он протянул руку, чтобы коснуться её щеки, но она резко оттолкнула его руку. Чан Юань вздохнул и признался: — Я был неправ.
Эр Шэн сначала плакала тихо, но услышав его извинения, разрыдалась громко и безудержно. Чан Юань, не зная, что делать, попытался её успокоить, но она продолжала плакать. Его слова ничего не значили для неё в этот момент.
— Эр Шэн...
— Я не могу... остановиться, — рыдала она.
Чан Юань на мгновение замер, затем горько усмехнулся и вздохнул. Он протянул руки, нежно обнял её и начал успокаивающе поглаживать её спину, словно утешал ребёнка:
— Я просто боялся, что с тобой что-то случится.
Разрушение Пустоши Десяти Тысяч Небес вызвало бы дисбаланс в мире, и это стало бы катастрофой. Если бы Эр Шэн действительно сделала это, её заключение в Городе Пустоты не смогло бы искупить её вину.
Он обнимал её, пока она не пришла в себя. Затем, обдумав всё, он решил узнать, как она узнала о тех тёмных техниках и зловещей энергии, текущей в её венах.
На этот раз его голос звучал мягче, и он объяснил ей причины своего гнева. В конце он добавил, наполовину грозно, наполовину умоляюще:
— Если ты не расскажешь мне правду, я буду беспокоиться каждый день и не смогу спать спокойно.
Эр Шэн, услышав это, уткнулась в его плечо, вытерла слёзы и сопли, и, всхлипывая, рассказала всё. Она упомянула зловещую жемчужину, которую встретила в море, ядро Кон Мэйжэня и таинственную тень, которая помогла ей исцелить сердце.
— Он сказал мне, как разрушить Пустошь Десяти Тысяч Небес, — она показала на свою грудь. — Но про то, что ты говорил, он не упоминал.
Чан Юань, слушая её историю, все больше хмурился. Жемчужина Зла была древним злом, и если она выбрала Эр Шэн в качестве носителя, то удалить её будет не так просто. Даже культивирование школы Уфан не могло полностью избавить человека от зла, скрытого внутри.
Вероятно, энергия жемчужины уже была в теле Эр Шэн, и когда она проглотила ядро, две злые силы объединились и создали сознание. Это сознание обитало в её теле, ожидая подходящего момента, чтобы поглотить её душу и захватить тело. Для этого ему нужно было заставить её впасть в безумие и потерять контроль.