Сыграем
Шрифт:
— Что означает твой взгляд? — спросил он, наклоняясь ближе. — О чем ты теперь думаешь?
— Ни о чем.
— Хм... Лгунья из тебя не очень.
Я попыталась освободить руку из захвата. Вместо этого он схватил меня сильнее.
— Последний маленький вопрос. Часто с твоими друзьями происходит такое дерьмо?
— Что?
— Потому что, когда ты разговаривала с другим своим другом по телефону, так и выглядело, — он навис надо мной, заслоняя ночное небо. — Звучит, как будто проблема в том, что люди тебя используют.
— Нет смысла нам об этом
— Заметила, что твой друг попросил об услуге, даже зная, как ты расстроена предательством того человека? Что ты чувствуешь по этому поводу?
Я выдернула свою руку из его хватки, но он тотчас же быстро меня поймал. Серьезно, насколько силен этот ублюдок?
— Мне кажется, это довольно низко. Только между нами: не думаю, что у тебя есть хорошие друзья, Энн.
— Эй. У меня классные друзья.
— Да ты, блин, издеваешься? Они кидают тебя и ожидают, что ты им будешь помогать, даже когда ты сама по горло в проблемах. Серьезно? Только мудилы так поступают.
— Мал...
— Но, что еще хуже — ты им позволяешь. Не давай им себя использовать.
— Ничего я им не позволяю.
— Ну конечно! — он повысил голос. — Еще как позволяешь.
— Милостивый боже, ты не мог бы не орать?
— Это ужасно! Я официально потрясен! — воскликнул он, посвящая всю округу в подробности моей личной жизни. — Так не может продолжаться! Я не собираюсь больше это терпеть. Слышишь меня, Портленд?
— Отпусти меня, — произнесла я сквозь стиснутые зубы.
— Ты бесхребетная, мисс Роллинс.
— Я не бесхребетная! — зарычала я, протестуя. Страшно подумать, что он может быть прав. Я была так взвинчена, что с трудом могла говорить.
Он закатил глаза.
— Да ладно, ты знаешь, что это так. Это написано на твоем лице.
Я покачала головой, отказываясь признать его правоту.
— Итак, тут не о чем размышлять, Энн, тебе нужно установить границы. Границы. Для. Твоих. Друзей, — при каждом слове он тыкал пальцем в кончик моего носа. — Слышишь меня? Понимаешь, о чем я говорю?
Его слова заставили меня огрызаться и начать орать.
— Хочешь границы? Как насчет того, что бы ты сам отвалил! Как тебе такие границы, а? Ничего из этого тебя абсолютно не касается, чертов придурок!
Он открыл рот, чтобы ответить, но я не дала ему такую возможность.
— Ты ни черта не знаешь обо мне. И ты думаешь, что можешь бросать это мне в лицо, доводить меня просто для развлечения? Да пошел ты. Иди. Ты. Нахрен.
Неожиданно стало тихо, даже музыка внутри смолкла. Воцарилась ужасающая тишина. Люди с любопытством уставились на нас через стекло. Лорен от удивления разинула рот.
— Дерьмо, — пробормотала я.
— Энн?
Что я наделала? Лорен пригласила меня на прекрасную вечеринку, а я распсиховалась и набросилась на одного из гостей. Чувствую, сейчас самое время зачахнуть и умереть.
— Пожалуйста, отпусти руку.
— Энн, посмотри на меня.
Никогда.
—
Я устало повернулась к нему. На его идеальных губах медленно возникла улыбка.
— Это было охрененно круто. Я так горжусь тобой сейчас.
— Ты безумен.
— Не-е-ет.
— Да. Ты действительно безумен.
— Ты просто сейчас так думаешь. Но дай этому время. Подумай о том, что я сказал.
Я просто покачала головой в тишине.
— Приятно было познакомиться, Энн. Мы скоро еще поговорим, — сказал он, целуя руку, прежде чем освободить ее. В его глазах появился огонек, значение которого я не желала расшифровывать. И которому совершенно не доверяла. — Обещаю.
Глава 3
Я только зашла внутрь, как появился Дэвид Феррис, наверное, чтобы вышвырнуть меня. Должно быть, повышение голоса на рок-звезду на подобных мероприятиях сильно осуждалось.
— Привет, — сказал мне Дэвид, но его взгляд оставался на другой стороне комнаты, где болтали Лорен и Эв. Вероятно, о какой-то проблеме, так как Лорен эмоционально жестикулировала. Каждые несколько секунд Эв ударяла ее по руке. Хотя, кажется, та не возражала.
— Привет.
— Тебе весело? — спросил он.
— Эм, конечно.
Он кивнул, его манера держаться была такой же, как и раньше, — холодной и отрешенной.
— Прекрасно, — прошептала я.
Две бутылки пива и необычная стычка оставили после себя легкое головокружение. В конце концов, выпивка не была хорошей идеей. Особенно, если я должна была поддерживать разговор с важными людьми, в чем действительно был смысл, нежели в выкрикивании оскорблений в их адрес. Вновь заиграла музыка, народ смешался и болтал друг с другом. Никто даже не взглянул на меня во второй раз. Я могла только надеяться, что выбор случайных незнакомцев для Мала был обычным делом, и они видели такое и раньше.
— Ты разговаривала с ним? — спросил он.
— С ним? С Малом?
— Да.
— А, да, разговаривала.
Мне казалось, что нас услышал каждый.
— Хм-м.
На другом конце комнаты Эв разразилась смехом. Ответная улыбка тронула его губы.
— Вы спорили о чем–то?
— Нет, ни о чем таком, — я запнулась. — Просто ни о чем.
Дэвид повернулся ко мне, на его лбу появились морщины, а улыбка давно растаяла. В течение долгого времени он просто смотрел на меня.
— Не бери в голову, — он быстро ушел прочь, оставив меня пораженной.
Я не должна была разговаривать с Малом? Он заговорил со мной первым. Может, я и начала на него пялиться, но разговор, несомненно, начал он. И кричать тоже, если уж на то пошло. Я не виновата в том, что общалась с одним из самых известных барабанщиков на планете. Однако ко мне вернулись воспоминания о Мале, как он наблюдал за городом. Хмурое выражение его лица, перед тем как он подшутил надо мной еще раз. То, как его настроение резко поменялось. А теперь еще Дэвид, беспокоящийся о нем...
Все чудесатей и чудесатей.