Сын чародея с гитарой
Шрифт:
– И это правда, – заявил ящик у него под мышкой. Заинтригованный крыс привстал на цыпочках и вытянул шею.
– Что это у тебя, путник?
– Ради Всех Хвостатых, не слушай его! Не уделяй ему внимания!
Представь, что его тут нет.
У коати столь жутко перекосилась физиономия, что посул сойти с ума уже не казался крысу преувеличением.
– Это невозможно, – сказал, мерцая, ящик. – Правду нельзя не замечать.
– Правду? – Крыс быстро трезвел. – Что значит – правду?
– Он выявляет ложь и раскрывает истину. –
Крыс сочувственно кивнул.
– Что ж, сударь, теперь я понимаю, почему у тебя такой жалкий вид.
– Так ты поможешь? – с надеждой прошептал коати.
– Я – нет. Тут нужен чародей поискуснее меня. Но я знаю, к кому тебе следует обратиться. Да, есть на свете волшебник исключительно мудрый и опытный, он живет на юге, и зовут этого черепаха…
– Нет! – заорал коати – откуда только силы взялись? – Не могу я к нему обратиться! Это у него я украл штуковину!
Крыс снова кивнул.
– А ты уверен, что это случилось вопреки его желанию, а не благодаря? У Клотагорба репутация волшебника не настолько глупого, чтобы связываться с такими опасными чарами.
– Нет, ты ошибаешься. – В голос Чамунга вернулась крошечная толика былой надменности. – На всякого мудреца довольно простоты. Нелегко было его обокрасть, но я – мастер своего дела.
– Понятно. И он, стало быть, в отместку наложил на тебя заклятие?
– Нет, – снова перешел на униженный тон коати. – В моих бедах только проклятое устройство виновато. Мне с ним не справиться. Боюсь, это никому не по силам.
– Пожалуй, тебе лучше уйти. – Крыс оробело попятился к ширме. – Если сам великий Клотагорб так боялся этой вещи, что позволил ее украсть, то мне и подавно не удержать ее в подчинении.
– Но кто же меня спасет, если не ты? – взмолился Чамунг. – Не могу я уйти, не могу! Чего я только не делал! И потерять пытался эту штуковину, и убегал, и даже скинул в глубокий овраг. А она вцепилась в меня как клещ… Ни поесть, ни поспать…
– Связался с правдой, терпи, – посоветовал ящик.
– Видишь, в кого превратился грозный Чамунг, король воров, по вине подлого устройства?
– Да, смотришься ты и в самом деле неважно.
– Верно, – подтвердил Правдивец.
– Возможно, один способ все-таки есть, но это лишь мое предположение, – задумчиво рассматривая детектор лжи, проговорил владелец лавки.
У Чамунга в глазах затеплились искорки жизни.
– Говори! Я сделаю все, что ты скажешь!
– Существуют легенды о переходе. О способах путешествовать из нашего мира в другие. Возможно, это лишь слухи, домыслы, байки. Но если, скажем, ты совершишь такой переход и оставишь адский аппарат на той стороне…
– Ну! Ну! – нетерпеливо понукал коати.
– Правду нельзя выбросить, это так. Но иногда ее можно уступить.
Чамунг резко повернулся к Великому Правдивцу.
– Ну? Правду говорит толстячок? Отвечай.
– Да, – неохотно вымолвил
В обмен на клятвенное обещание Чамунга не за страх, а за совесть прислуживать в лавке до конца своих дней, искренность коего по настоянию предусмотрительного крыса подтвердил Великий Правдивец, маленький колдун в отставке снарядил экспедицию на юг. Цель ее располагалась за рекой Вертихвосткой, Озерным Краем и болотами Моргель. Путь был долог и тяжел, но все же мускусный крыс с коати добрались до искомой пещеры и оставили Правдивца в ее недрах.
Прошел немалый срок после столь же многотрудного возвращения, и наконец Чамунг поверил, что с его судьбы снято роковое заклятие.
Верный слову, он служил избавителю верой и правдой вплоть до его смертного часа, который значительно приблизило пристрастие крыса к высокоградусным напиткам.
В чернильной мгле той далекой пещеры покоился Великий Правдивец, в его цепях едва тлела электронная жизнь. Но однажды на него наткнулись двое детенышей. Они были помладше Банкана, Сквилла и Ниины, носили старенькие синие джинсы и светили влагонепроницаемыми фонариками – в это время года в пещере хватало воды.
Дети были приучены к осторожности. Они не тронули ящик, а вернулись к дедушке и рассказали о находке. Тот обратился к экскурсоводу. Все вместе они спустились в пещеру. Там экскурсовод сдвинул на затылок каскетку с карбидной лампой и почесал лысеющее темя.
– Что-то я не припоминаю эту штуковину. Подростки, драть их некому.
Таскают сюда всякий хлам.
Старик запрокинул голову и заморгал – в глаз попала капля.
– Может быть, она сверху свалилась, через дыру какую-нибудь? Или водой принесло?
Проводник шарил лучом фонаря по корпусу Правдивца.
– Черт его знает…
– Дедушка, – начал старший внук, – если это не принадлежит владельцам пещеры, можно, мы его заберем?
– Ну, я не знаю.
Дед посмотрел на экскурсовода. Тот пожал плечами.
– На что мне этот хлам? Заберете – обяжете.
Старик кивнул и наклонился, чтобы рассмотреть устройство получше.
– Похоже на измерительный прибор. Видите? – Он стер грязь с большой стеклянной пластины. – Эге! Хотите, скажу, что это за штука? Старая модель детектора лжи. – Он хихикнул. – Вот уж без чего в моей профессии распрекрасно можно обойтись.
– Дедушка, а она целая? – спросил другой внук.
– В пещере, среди воды? Шутишь? Да ведь это почти антиквариат.
Почистим, покрасим, и можно будет в офисе поставить. То-то народ повеселится.
Даже для техасца он был здоровяком, а потому с помощью экскурсовода легко вынес Правдивца из пещеры.
Когда взрослые уложили находку в багажник пикапа, а дети отправились покупать сласти в ближайшей лавке, экскурсовод не удержал любопытство в узде. Все-таки не каждый день водишь «индивидуалов» в дальние залы пещеры.