Сын Галактики. Противостояние
Шрифт:
– Я рад, что ты такого же мнения, что и я. – Радость Келлера была искренней. – Будем прилагать все усилия, чтобы это скорее произошло. Прямо предвкушаю, с каким удовольствием отправлю все данные по проблемам Общей Галактики в дальние уголки памяти серверов.
– Отлично, тогда займемся текущими проблемами.
В полном согласии мы занялись делами.
– Вова, есть дело, – голос Келлера ворвался в голову, отчего она буквально зазвенела.
– Я немного не в форме, – отозвался я. Лечь спать
– Дело не терпит отлагательств, – спокойным тоном перебил он.
– И что такого случилось? – удивился я, просыпаясь полностью.
– Первые результаты охоты, захвачен живой клаксон!
– Ого! – Я подскочил с кровати, судорожно собираясь. – Через десять минут я буду в рубке.
– Ждем.
С душем я справился гораздо быстрее и в рубку ворвался, застегивая рубашку на ходу.
– Где он? – поинтересовался я.
– Через пару часов прибудет, – отозвался мой корабль.
– Тогда я успею перекусить. – Я направился к пищевому блоку, заказав себе легкий завтрак с чаем.
– Подробности известны? – пробурчал я с забитым ртом, прожевывая бекон.
– Как ты помнишь, мы разбили поисковые группы на квадраты, чтобы они не дублировали друг друга, – ответил Келлер. – Захват одиночного корабля осуществила та, что направлялась в самый дальний. Они передали, что наткнулись на ненаселенную планету, полностью засаженную тем типом растения, что мы видели на планетах инетрогов. Что самое интересное – они сказали, что привезут образцы конечной фазы их созревания.
– Очень интересно! – От нетерпения я едва мог усидеть на месте. – Куда везут образцы?
– На базу в секторе 1869-34. Это ближайшая, где есть нужное оборудование для подобных исследований.
– Далековато, – огорчился я. – Ну ладно, пусть наладят с ней устойчивую связь, хочу видеть все в подробностях.
Оставшееся время мы ждали в нетерпении, изредка заговаривая друг с другом или теребя наших ученых.
– 6898985654 вошел в систему, – поступил доклад диспетчера ко мне на пульт, – выделение «зеленого» коридора осуществлено. Код пропуска «золотой».
Я отметил, что Келлер дал всем кораблям, участвующим в поиске, коды допуска со статусом «золотой», теперь все наши корабли-охотники могли пользоваться прерогативами командоров.
Очень скоро корабль оказался в зоне действия камер причала, и я воочию его увидел. Возле него толпились научные сотрудники и гравитационные тележки, ожидая стыковки. Как только захваты зафиксировались, а в сторону корабля вытянулся причальный рукав, произошло быстрое перемещение в рядах встречающих, и внутрь ринулись несколько астан.
Буквально через десяток минут из рукава выплыли гравитационные тележки с лежащими на них анабиозными камерами. Их подхватили встречающие и укатили внутрь станции. Затем туда въехала следующая партия тележек, и еще одна.
– Чего это они там нагребли?! – удивился я. – Уже тридцатая партия.
– Скоро
– Так неинтересно, – разоблачил я его хитрость. – Подсматривать нехорошо. Теперь мне одному мучиться?
– Почему же, – засмеялся Келлер, – посмотри журнал сам.
– Так неинтересно, а как же интрига? – взмолился я.
– Извини, но все равно журналы автоматически синхронизируются со станцией при прибытии корабля в любой порт, – объяснил он, – а значит, и со мной, так что так получилось.
– Началось. – Я перестал препираться и обратил внимание на мониторы. В одну из лабораторий доставили контейнеры.
Зрелища препарирований мне вскоре надоели. Для себя я все уяснил еще во время второго вскрытия. Подтверждалась одна из теорий похожести клаксонов на муравьев. Корабль привез личинки клаксонов, а также пищу для них, которой была засеяна вся планета. Весь рацион личинок составлял специфичный сок растения, которым клаксоны засеивали захваченные планеты. Его состав оказался настолько калорийным и полным белка, что о его использовании задумались и наши ученые.
Кстати, тут же была выдвинута теория о том, что для первой стадии развития личинок нужно много белка, как в случае с муравьями. Соответственно, становилось понятно, что клаксонам нужно было где-то взять множество тонн мяса или другого продукта, из которого личинки могли бы получить этот белок. Сок растений был идеальным выходом из ситуации.
– Зачем же им тогда население планеты? – в задумчивости произнес я. – Бредом было бы предположить, что их использовали как корм для личинок второй стадии, – для такого количества жителей никакой планеты не хватит.
– Я лично думаю, что для личинок второй стадии засеют другое растение, – подхватил мои мысли Келлер. – Надо поискать планеты с этим растением.
– Закрадываются мысли, что население может быть использовано как деликатес, например, при проведении светских раутов, – предположил я, – с такой-то численностью воспроизводства их особей.
– Все возможно, но нам остается только ждать, – ответил Келлер.
– Пора кого-нибудь разморозить и поговорить, – заметил я. – Личинки – это, конечно, хорошо, но взрослая особь лучше.
– Скоро будет все готово, потерпи.
Увидеть клаксона мы смогли только через сутки. Именно столько потребовалось ученым, чтобы корректно разморозить незнакомый организм и, самое главное, взять всевозможные анализы и срезы до его пробуждения. Было бы неуместно, если бы после разморозки клаксон смог покончить жизнь самоубийством. Не зная строение и функции чужого организма, ученые перестраховались, чтобы оставить его в живых.
Я смотрел, как существо медленно повернуло голову, затем так же медленно посмотрело в другую сторону, определяя, где оно оказалось. Звук из камеры передавал даже тихий хруст его панциря.