Сын графа Монте-Кристо
Шрифт:
Жакопо вздрогнул.
— Вы хотите, чтобы я покинул Марсель и расстался с морем, поглотившим ее? Хотите отнять у меня последнее утешение?
— Я явился сюда, Жакопо, потому, что ты мне необходим. Я иду на серьезное дело, отправляюсь в далекие страны, где на каждом шагу опасность, и я рассчитываю на тебя. Неужели я ошибся?
Вместо ответа Жакопо поцеловал руку графа.
— Благодарю вас, господин,— прошептал он,— я ваш душой и телом!
— Я в этом никогда не сомневался.
—
— Завтра на рассвете. Приходи на яхту.
— Я буду там.
— Полагаюсь на твое слово — и верь, что Бог простит тебя, когда ты спасешь жизнь ближнего. До свидания!
Монте-Кристо вышел из кабачка. Жакопо долго смотрел вслед графу, в его глазах блеснула надежда.
27. Прихоть богатой девушки
Между тем мисс Клари и гувернантка бешеным галопом неслись по направлению к Марселю. Г-жа Караман была не особенно довольна этой поздней верховой прогулкой, о цели которой она ничего не знала.
— Послушайте, Клари, куда это мы с вами скачем в ночную пору? И что бы на это мог сказать ваш отец?
— Не беспокойтесь — я отвечаю за все.
— Даже если мы свернем себе шеи?
— Даже и тогда.
Они доехали до города, и Клари повернула на улицу Ноаль, где остановила лошадь перед большим и роскошным домом.
Гувернантка, наконец, поняла, в чем дело.
— Вы, кажется, собираетесь сделать визит банкирам «Мортимер и К»? — сказала она с удивлением.— Немного поздновато, и вряд ли теперь касса будет открыта.
Вместо ответа Клари приказала груму сойти с лошади и постучать в ворота. Джон исполнил приказание своей госпожи.
— Послушайте, Клари! — вскричала гувернантка.— Там в доме… танцуют!
Действительно, из дома слышались звуки музыки и в освещенных окнах мелькали тени гостей.
Швейцар отворил ворота.
— Что прикажете, сударыня? — спросил он.
— Доложите вашему господину,— повелительно сказала Клари, — что мне необходимо сейчас же с ним переговорить.
— Это невозможно — контора закрыта и откроется лишь завтра в восемь утра.
При этих словах швейцар хотел захлопнуть ворота, но этому помешал Джон, по знаку госпожи продвинувший свою лошадь вперед.
— Попросите своего господина немедленно пожаловать сюда, — сказала мисс Эллис.
— Извините, сударыня, сегодня у нас в доме большой бал: господин Мортимер справляет свадьбу своей дочери, и если вы приехали по приглашению…
— Нисколько… я приехала по делу.
— Извините, но в таком случае я никак не могу вас допустить.
— Так я сама проеду. Посторонитесь! Дайте мне дорогу!
В одну минуту
В зале оркестр играл ритурнель кадрили. Пары заняли свои места. Вдруг портьера на двери поднялась, и из-за нее показалась голова лошади.
Хозяйка дома вскрикнула, господин Мортимер остолбенел.
Собственно говоря, пугаться было нечего — на этой лошади сидела прехорошенькая из наездниц. Но гости г-на Мортимера были окончательно поражены, когда в дверях показалась вторая лошадь, на которой сидела г-жа Караман.
«Неужели,— подумал банкир,— я, сам того не зная, устроил у себя дома манеж?»
— Господин Мортимер,— сказала Клари, вежливо поклонившись банкиру,— пожалуйте на минутку сюда. Мне необходимо с вами переговорить.
Мортимер не отвечал и машинально смотрел, как лошадь Клари рыла копытом дорогой бархатный ковер, а лошадь г-жи Караман между тем окончательно забыла всякие приличия…
— Подойдите же сюда, господин Мортимер,— повторила Клари.
Банкир решительно подошел и узнал мисс Клари Эллис.
В один миг к нему вернулось самообладание.
Он хорошо знал, что молодая девушка владела состоянием в миллион фунтов стерлингов, и поэтому склонился перед ее капризом.
Забыв о лошадях, о недоумении гостей, он спросил самым вежливым тоном:
— Чем могу служить?
— Мне необходимо безотлагательно поговорить с вами.
— К вашим услугам, не угодно ли вам пожаловать ко мне в кабинет?
— Позвольте мне сначала сойти с лошади.
Банкир любезно помог обеим дамам сойти с лошадей и провел своих неожиданных гостей в кабинет, между тем как дворецкий распорядился, чтобы лошадей отвели в конюшню.
Клари извинилась перед банкиром за свое «оригинальное» вторжение.
— Обладательница такого состояния, как ваше, сударыня, может позволить себе почти все,— любезно ответил банкир.
— Благодарю вас, в данном случае мне, действительно, пришлось идти напролом. Но перейдем к делу, мне необходимо получить деньги.
— Сколько прикажете?
— 250 тысяч франков.
— Это безделица, завтра утром вы их получите.
— Мне они необходимы немедленно!
— Это невозможно: касса уже закрыта.
— Прикажите ее открыть!
— Это противоречит правилам фирмы.
— Сделайте исключение, в противном случае я переведу все мои капиталы, находящиеся у вас, господам Брадвуду и Коми.
Последняя фраза подействовала на банкира. Он написал записку, позвонил и приказал вошедшему слуге передать ее господину Эдвардсу.