Сын мэра
Шрифт:
Потоптавшись на мягком ковре, открываю окно настежь, чтобы проветрить комнату от сладкого запаха чужого пирожка, а сама иду в смежную с гостевой ванную освежить лицо.
Теперь точно не усну до утра.
Умываю лицо, чищу зубы, будто это он меня, а не ее целовал так смачно. Закрываю окно и потом еще долго листаю ленту соцсетей.
Засыпаю только на рассвете, за два часа до будильника. А просыпаюсь с тяжелой головой и красными глазами.
Спасибо, Сашенька!
Дома я сплю дольше, но здесь
С трудом поднявшись, принимаю душ, сушу волосы феном и, надев штаны от домашнего костюма и футболку, спускаюсь вниз.
В доме тихо, наверное, все уже позавтракали и разъехались по делам. Заглянув в гостиную, ступая неслышно, направляюсь на кухню. Здесь тоже никого.
Отлично.
Раиса Николаевна сказала, что я могу чувствовать себя как дома и в холодильнике брать все, что захочу. Поэтому, включив чайник, делаю два бутерброда с ветчиной и сыром. Пока он греется, откусываю один из них.
– Доброе утро, – доносится до меня хриплый ото сна голос, я поднимаю голову и едва не давлюсь кусочком ветчины.
Глава 2.
Получается только неуклюже кивнуть в ответ. Оправдываю себя тем, что разговаривать с полным ртом неприлично.
И полуголый Греховцев здесь совсем ни при чем.
Тут же потеряв ко мне интерес, он лезет в холодильник и достает оттуда бутылку воды. Отвинчивает крышку и, подперев задницей, упакованной в домашние шорты, столешницу, жадно выпивает сразу половину.
Чтобы на него не пялиться, решаю заварить себе чаю. Встаю, чтобы взять с подставки чашку и судорожно вспоминаю, где же, собственно, искать сам чай.
Тетя Рая мне вчера показывала.
– Верхний левый шкаф, – с ленцой в голосе проговаривает Саша.
Оглянувшись через плечо, снова киваю. Типа, спасибо.
Открываю дверцу и беру первый попавшийся. Делая вид, что читаю состав, долго верчу упаковку в руках.
Долго он еще над душой стоять собирается? У меня с детства в его присутствии мышцы атрофируются.
– Хм… странно, а мне показалось, я вчера голос твой слышал, – хмыкает насмешливо, – наверное, показалось.
Слышу звук удаляющихся шагов, и уже вскоре дышать становится легче.
Какая же я овца! Ну, неужели нельзя было сказать что-нибудь остроумное? Например, поинтересоваться, чем вчера дело закончилось, сожрал он свой сладкий пирог или, пока они укромный уголок искали, он успел скиснуть.
Блин! Со мной всегда так – хорошая мысля приходит опосля…
– Санечка, я вся горю! – вспоминаю ее визгливый голос и брезгливо передергиваю плечами.
Как мне теперь это развидеть и расслышать?
Дожевываю бутерброды, убираю за собой и, вернувшись
Еще месяц назад меня бы разозлила ее навязчивость, но сейчас с удивлением понимаю, что соскучилась и хочу домой. А ведь не виделись мы всего ничего. Так надолго мы еще не расставались.
– Да, мам?
– Привет, дочь! Как дела? – бодро звучит в трубке ее голос.
– Все нормально.
– Все хорошо? К собеседованию готовишься?
– Да, – отвечаю односложно.
– Чем вчера занималась?
–Эмм. Да ничем особенно… После ужина Маришка знакомила со своими куклами, Кирилл аквариум показывал…
– А Саша?.. – понижает мама голос, – с ним виделась?
Я прикусываю язык. Виделась, мамочка. Более того, ночью лежала с ним в одной постели.
Представив, что сказала ей это вслух, едва сдерживаю смех. Вот бы она обрадовалась! Правда, потом пришлось бы сознаться, что с нами лежала еще одна девушка… Но это ведь мелочи…
– Нет, не виделась, мам, – вру с чистой совестью, – тетя Рая сказала, он теперь в квартире в городе живет.
– Черт! Она мне тоже говорила, но я думала, он туда не раньше, чем через месяц переберется, – слышу в трубке, как мама чиркает зажигалкой, – но рано или поздно вы все равно встретитесь…
– Мам…
– Постарайся познакомиться с ним поближе.
– Мама!
– Он хороший мальчик! Если узнает тебя получше, ты обязательно ему понравишься!
Отбившись, кидаю телефон на кровать и поворачиваюсь к зеркалу во весь рост.
Чем?! Чем я могу понравиться ему?!
Вчера, даже в кромешной тьме, я увидела, какие телочки в его вкусе. Высокие блондинки с длинными худыми ногами и визгливым голосом.
По всем параметрам мимо.
Худеть и перекрашивать волосы ради призрачного шанса быть им замеченной я точно не буду.
Приблизив лицо к зеркалу, растягиваю губы в искусственной улыбке, хлопаю глазами и тоненько пищу:
– Санечка, я вся горю!
Фу, блин! Не представляю, что должно случиться, чтобы я когда-нибудь сказала это живому человеку.
Отвлекшись на робкий стук в дверь, я быстро принимаю обычный вид и впускаю в комнату младшую дочь Греховцевых Маришку.
– Я думала, ты уже уехала, – лепечет малышка.
Присаживаюсь перед ней на корточки и склоняю голову на бок.
– Почему ты так решила?
– Я тебя сегодня не видела, – пожимает она плечиками, – а Саша видел, он сказал, что ты здесь. Только, – хихикает весело Маришка, – он тебя Машей назвал, а я сказала, что ты Даша.
Придурок твой брат, малышка. Зная всех детей Греховцевых, могу уверенно сказать – первый блин комом. Я лучше с Кириллом встречаться начну, когда он подрастет, уж он-то точно не забудет, как меня зовут.