Сын Нептуна
Шрифт:
— Что моя рука?
Рейна подняла свою руку. Прежде Перси не обратил внимания, но у нее на внутренней стороне предплечья была татуировка: буквы SPQR, перекрещенные меч и факел, а ниже четыре параллельные линии, как черточки.
Перси бросил взгляд на Хейзел.
— У нас у всех это есть, — подтвердила та, поднимая руку. — У всех действительных членов легиона.
На татуировке Хейзел тоже имелись буквы SPQR, но у нее была только одна черточка, и эмблема у нее была другая: черный символ-фигурка, напоминающий крест с изогнутыми кверху руками и головой.
Перси
— Значит, ты никогда не был ни в одном из легионов, — заключила Рейна. — Удалить эти значки невозможно. Я подумала, может… — Она покачала головой, словно отказываясь от этой мысли.
Хейзел подалась вперед.
— Если он в одиночку сумел уцелеть, то, может, он видел Джейсона. — Она повернулась к Перси. — Ты когда-нибудь видел полубогов вроде нас? Парня в пурпурной футболке с отметинами на руке…
— Хейзел. — В голосе Рейны послышалось напряжение. — У Перси и без того хватает проблем.
Перси прикоснулся к кончику своего меча, и Анаклузмос сжался в авторучку.
— Нет, ребята, я никого вроде вас прежде не видел. Кто такой Джейсон?
Рейна посмотрела на Хейзел недовольным взглядом.
— Он мой… Он был командиром, как я. — Она махнула рукой в сторону второго стула. — В легионе обычно два избранных претора. Джейсон Грейс, сын Юпитера, был нашим вторым претором. Но он исчез в октябре.
Перси попытался произвести подсчеты в уме. Во время своего путешествия он не очень следил за календарем, но Юнона упомянула, что сейчас июнь.
— Ты хочешь сказать, что он отсутствует шесть месяцев? И вы не заменили его?
— Он не мог умереть, — запротестовала Хейзел. — Мы не потеряли надежду его найти.
Рейна поморщилась. У Перси возникло такое ощущение, что этот парень, Джейсон, был для нее больше, чем просто товарищем.
— Выборы могут происходить двояко, — сказала Рейна. — Либо легион поднимает кого-то на щит после большого успеха на поле боя — но у нас не было никаких крупных сражений, — либо мы проводим голосование вечером двадцать четвертого июня на Празднике Фортуны. Через пять дней.
Перси нахмурился.
— Фортуна — что это?
— Фортуна — это богиня удачи. То, что происходит на празднике в ее честь, определяет события всего следующего года. Она может подарить лагерю удачу… или жуткое невезение.
Рейна и Хейзел посмотрели на пустую стойку, словно вспоминая о том, что там должно находиться.
Холодок пробежал по коже Перси.
— Праздник Фортуны?.. Об этом говорили горгоны. И Юнона тоже. Они говорили, что в этот день лагерь подвергнется атаке, что-то говорилось о большой сильной богине по имени Гея и армии. И о том, что Смерть нужно освободить… Ты хочешь сказать, что этот день наступает на нынешней неделе?
Пальцы Рейны так сильно сжали рукоятку кинжала, что даже побелели.
— Не смей говорить об этом за пределами принципии, — приказала она. —
— Значит, так оно и есть… Ты знаешь, что должно случиться? Мы можем это предотвратить?
Перси только что познакомился с этими людьми. Он даже не был уверен, что Рейна ему нравится. Но он хотел им помочь. Они были такими же, как он, полубогами. У них были одни и те же враги. И потом, Перси помнил, что сказала ему Юнона: под угрозу поставлено не только существование лагеря. Может быть уничтожена его прежняя жизнь, боги, весь мир. Он не знал, что надвигается на них, но грядущие события могли стать эпохальными.
— Ну ладно, пока хватит — поговорили, — оборвала его Рейна. — Хейзел, отведи его на Храмовую гору. Найди Октавиана. А по пути можешь ответить на вопросы Перси. Расскажи ему о легионе.
— Хорошо, Рейна.
У Перси еще оставалось множество вопросов — мозг от них просто плавился. Но Рейна ясно дала понять, что аудиенция закончилась. Она убрала кинжал в ножны. Металлические собаки приподнялись и зарычали, надвинувшись на Перси.
— Желаю удачи у авгура, Перси Джексон, — сказала Рейна. — Если Октавиан оставит тебя в живых, то мы, может быть, сравним воспоминания… о твоем прошлом.
IV
Перси
По пути из лагеря Хейзел купила ему у Бомбило, двухголового торговца кофе, эспрессо и сдобную булочку с вишневой начинкой.
Перси проглотил булочку в один присест. Кофе тоже был великолепен. Теперь, подумал Перси, ему еще бы душ принять, сменить одежду и выспаться — и он будет как новенькая монетка. Может быть даже, из имперского золота.
Он увидел группу ребят в плавках и с полотенцами — они заходили в здание, из труб которого валил парок. Изнутри доносились смех и звуки плещущей воды, словно там находился бассейн. Перси был бы не прочь посетить это заведение.
— Бани, — пояснила Хейзел. — Мы сводим тебя туда перед обедом, я надеюсь. Пока не побывал в римской бане — считай, что и не жил.
Перси вздохнул в предвкушении.
По мере приближения к главным воротам казармы становились больше и симпатичнее. Тут даже призраки выглядели лучше — доспехи у них были позамысловатее и аура поярче. Перси попытался расшифровать знамена и символы перед каждым зданием.
— Вы делитесь на разные домики? — спросил он.
— Типа того. — Хейзел пригнулась, когда над ними пролетел парнишка на гигантском орле. — У нас пять когорт, и в каждой приблизительно по сорок человек. Каждая когорта разделена на казармы на десять человек — ну вот, они и живут вместе.
Математика всегда была слабым местом Перси, но он попытался умножить в уме.
— Ты хочешь сказать, что в лагере двести ребят?
— Приблизительно.
— И все они дети богов? Да, боги времени даром не теряли.
Хейзел рассмеялась.
— Не все они дети главных богов. Есть сотни младших римских богов. И потом, многие обитатели лагеря — наследники. Второе или третье поколение. Полубогами были, может, их родители. Или деды и бабки.
Перси моргнул.
— Дети полубогов?