Сын Нептуна
Шрифт:
— Не в этом дело! — возразил он. — У тебя забрали твою жизнь. Ты должна была вырасти красивой женщиной. Ты…
Его лицо приобрело более темный оттенок алого.
— Ты должна была выйти замуж, — тихо сказал он. — У тебя была бы хорошая жизнь. Ты потеряла все это.
Хейзел подавила рыдание. Первое время в Полях асфоделей было не так уж тяжело, пока она оставалась одна. Рядом с Фрэнком ей было тяжелее. Но она исполнилась решимости не сетовать на судьбу.
Хейзел задумалась об изображении, на котором видела себя взрослой — улыбающейся
— Извини, Фрэнк. Я думаю, твоя мама ошибалась. Иногда, если ты разделяешь с кем-то свои проблемы, легче от этого не становится.
— Нет, становится. — Фрэнк сунул руку в карман куртки. — Вот… если уж мы заговорили о вечности, то я хочу показать тебе кое-что.
Он вытащил завернутый в тряпочку предмет размером с футляр для очков. Когда он развернул тряпочку, Хейзел увидела обгоревшую дощечку, мерцавшую алым светом.
Она нахмурилась.
— Что это?.. — И тут истина, неумолимая и страшная, как порыв зимнего ветра, открылась ей. — Финей сказал, что твоя жизнь зависит от обгоревшей дощечки…
— Так оно и есть, — кивнул Фрэнк. — Тут моя жизнь. В буквальном смысле.
Он рассказал ей, как появилась богиня Юнона, когда он был младенцем, и как его бабушка вытащила из камина эту деревяшку.
— Бабушка сказала, что я наделен дарами — какими-то талантами, доставшимися мне от нашего предка аргонавта. Это да еще то, что мой отец — Марс… — Он пожал плечами. — Я вроде бы очень сильный… Вот почему моя жизнь может очень быстро сгореть. Ирида сказала, что я умру, держа это и глядя, как она сгорает.
Фрэнк покрутил деревяшку в руке. Даже в своей призрачной форме он выглядел таким большим и крепким. Хейзел подумала, что он будет таким громадным, когда вырастет, — здоровым и сильным, как бык. Она не могла поверить, что его жизнь зависит от какой-то маленькой дощечки.
— Как ты можешь носить это с собой? — спросила Хейзел. — Ты не боишься, что с ней что-нибудь случится?
— Поэтому я и говорю тебе про нее. — Фрэнк протянул девушке деревяшку. — Я знаю, что прошу тебя о многом, но сохрани ее для меня, пожалуйста.
Голова Хейзел повернулась. До этого момента она воспринимала как данность присутствие Фрэнка в ее воспоминании. Она провела его с собой, с трудом рассказывая о своем прошлом, поскольку ей казалось, что он должен знать правду. Но теперь Хейзел задалась вопросом: не переживает ли Фрэнк на самом деле все это вместе с ней, или же она просто воображает его присутствие? Почему он доверяет ей свою жизнь?
— Фрэнк, — сказала она, — ты знаешь, кто я. Я дочь Плутона. На всем, к чему я прикасаюсь, проклятие. Почему ты доверяешь мне?
— Ты мой лучший друг. — Фрэнк вложил обгорелую деревяшку ей в руку. — Я никому так не доверяю, как тебе.
Хейзел хотела сказать ему, что
— Кажется, это наш транспорт, — предположил Фрэнк.
Хейзел почти забыла, что оживляет свое прошлое. Над ней стоял Нико ди Анджело в неизменном черном плаще, на поясе у него висел меч стигийской стали. Он не заметил Фрэнка, но поймал взгляд Хейзел и, казалось, прочел всю ее жизнь.
— Ты другая, — заключил он. — Дитя Плутона. Ты помнишь свое прошлое.
— Да, — сказала Хейзел. — А ты живой.
Нико разглядывал ее так, словно читал меню, выбирая: заказывать ему то или иное блюдо или нет.
— Меня зовут Нико ди Анджело. Я ищу мою сестру. Смерть куда-то пропал, и вот я подумал… я подумал, что могу вернуть мою сестру назад, и никто этого не заметит.
— Назад к жизни? — спросила Хейзел. — Разве это возможно?
— Было возможно. — Нико вздохнул. — Но ее нет. Она решила возродиться для новой жизни. Я опоздал.
— Мне жаль.
— Ты тоже моя сестра. Ты заслуживаешь еще одного шанса. — Он протянул руку Хейзел. — Идем со мной.
XXX
Хейзел
— Хейзел! — Перси тряс ее за плечо. — Проснись! Мы в Сиэтле.
Она села, щурясь от солнечного света. Голова у нее кружилась.
— Фрэнк?
Фрэнк застонал, принялся протирать глаза.
— Мы только что… Я только что?..
— Вы оба отключились, — пояснил Перси. — Не знаю почему, но Элла сказала, чтобы я не беспокоился. Она сказала, что вы… разделяете?
— Разделяют, — подтвердила Элла. Она сидела на корме и чистила перья зубами, со стороны это не выглядело как эффективный способ личной гигиены. Гарпия выплюнула несколько красных перышек. — Разделять хорошо. Больше не будет отключений. Крупнейшее американское отключение четырнадцатого августа две тысячи третьего года. [17] Хейзел разделила. Больше не будет отключений.
— Да… — Перси почесал затылок. — Мы с ней так всю ночь разговаривали. Я до сих пор не понимаю, о чем это она.
17
Авария, которая привела к отключению электричества на востоке США и затронула около 55 миллионов людей.
Хейзел прижала руку к карману куртки и нащупала там кусочек дерева, завернутый в материю.
— Ты был там на самом деле… — Она посмотрела на Фрэнка.
Фрэнк кивнул. Он ничего не сказал, но по выражению его лица было ясно: Фрэнк имел в виду именно то, что говорил. Он действительно хотел, чтобы Хейзел сохранила эту деревяшку. Она не могла точно сказать, что чувствует: то ли гордость оттого, что ей оказана такая честь, то ли испуг. Никто никогда не доверял Хейзел ничего столь важного.