Сын охотника на медведей. Тропа войны. Зверобой (сборник)

Рид Томас Майн

– Уфф, уфф! – снова зазвучало вокруг, когда юный индеец выступил вперед.

– Ступай назад! – зло усмехнулся Раскатистый Гром. – Я не сражаюсь с детьми.

Одно только мое дыхание может убить тебя. Ляг в траву, и пусть тебе приснится твоя мать, которая еще не перестала кормить тебя каммас!

Есть так называемые индейцы-копатели, презираемые всеми другими краснокожими; они бродят в пустынных местах, где влачат жалкое существование в поисках луковицеобразных корней, которые в полусгнившем состоянии используются ими для приготовления начинки для тошнотворнейших пирогов, известных как «пироги-каммас». Даже собаки брезгуют прикоснуться к такому блюду. Словом, упоминание о «каммас» было оскорблением для храброго Вокаде.

Прежде чем тот смог ответить, вперед вышел Виннету. Он зн'aком призвал юного индейца к молчанию, и Вокаде из уважения к знаменитому вождю обуздал свой

гнев. Апач произнес:

– Участь обоих апсарока уже решена. Кто вызвался сражаться? Два мальчика, в которых мы уверены, ибо они уже побеждали и белого бизона, и серого медведя, а уж двух Воронов они задушат просто голыми руками. Но если считать, что Вороны – славные воины, то им надлежит бороться с мужчинами! А Раскатистый Гром гремит сейчас в последний раз.

Названный пришел в ярость и заорал:

– Кто ты, что смеешь произносить такие слова? У тебя есть имя? В твоей одежде не видно ни одного волоса врага! Если ты умеешь лишь играть на джотунке (флейте), то иди играй, но к ножу лучше не прикасайся, а то порежешься!

– Мое имя услышит твоя душа, когда покинет тело. А потом она завоет от страха и не рискнет даже появиться на Ниве Охоты Умерших! Она будет прятаться в ущельях гор и от страха скулить и рыдать вместе с ветром!

Конец ознакомительного фрагмента.