Сын олигарха
Шрифт:
Опустошенная и распластанная, как утка к обеду, хнычу под ним, потому что я хочу еще и меня до сих пор потряхивает.
Макс падает сверху, придавив меня своим немаленьким весом. Потный и обмякший.
– Животное… - обиженно бурчу я.
– Не расслабляйся, - хрипло говорит, прижавшись своим лбом к моему.
– Щас будет второй раунд.
– Это вместо “привет”?
– обнимаю его руками и ногами.
– И вместо завтрака, - целует в ответ мой подбородок.
Глава 36
Перекидываю свои свежеуложенные
Плавно черчу попой маленькие восьмёрки в воздухе, поднимая вверх руки.
– Полегче… - горячий шепот в мое ушко.
Лежащие на талии жадноватые ладони меняют угол моих восьмерок, заставляя рисовать их по ширинке синих “Левисов”.
Улыбаюсь, выгибая шею, потому что тёплый мягкий рот целует за ушком и прикусывает мочку. По шее табуном проносятся мурашки, дружно следуя в мои трусики. В ягодицы стучится здоровенный бугор, а руки на талии сжимают ее кольцом. Кладу ладони на руки Макса, откидывая голову на его грудь. Колючая челюсть трётся о мой висок, а потом ложится на мою макушку.
Вздыхаю.
– Не делать вот так?
– спрашиваю, продолжая рисовать свои проекции, и провожу носом по его шее, вывернув голову.
– Пффффф… - выдыхает, вжимая меня в себя и глядя сверху вниз.
На нём чёрная футболка, в центре которой большая композиция из буквы Ха. Если включить фантазию, очень смахивает на то самое “слово из трёх букв”. Только Немцев может иметь в гардеробе что-то настолько тупое и остроумное одновременно.
Смотрит на меня, покачивая нас из стороны в сторону.
Я не знаю, что с нами такое. Последние двадцать четыре часа мы все время трогаем друг друга, как два похотливых животных.
В моих венах пара бокалов шампанского, все остальное - литры счастливого счастья.
Сегодня суббота, и я не работаю.
Я слушаю какую-то лабуду и танцую!
Когда такое было? Не помню...
Мы в клубе, его название я тоже не помню. Я не обязана знать такие вещи, для этого за моей спиной находится Немцев. У меня ощущение, будто он в этом городе родился, а не переехал месяц назад.
Просто… он такой самостоятельный. Гораздо самостоятельнее меня, как выяснилось. От этого я уже второй день офигеваю. От того, как с ним… безопасно и спокойно. Как дома. Даже несмотря на то, что он живет на диване Славика и, судя по всему, всё это время спал на нём без постельного белья и нормальной подушки.
Мне абсолютно очевидно, что мы не сможем жить на этом диване вдвоём. Я не спрашивала. А Макс не поднимал этот вопрос. Мой чемодан спрятан в комнате Славика, потому что мне кажется - я погорячилась без предупреждения свалиться, как снег ему на голову. Моя пятнадцатикилограммовая тайна гложет меня второй день, ведь
Гоню эти мысли, потому что у меня на лбу образовалась складка, и Макс смотрит на меня с подозрением.
Встряхиваюсь.
– Проблемки?
– Выгибаю спину и брови, глядя в его глаза.
– Да, на девятнадцать сантиметров, - лыбится он.
– Девятнадцать?!
– хрюкаю, представляя Макса с линейкой.
– Ага, - ухмыляется этот сказочник.
Смеюсь и разворачиваюсь в его руках. Встав на цыпочки, обнимаю руками его шею. Он сгребает в охапку мою спину, и мы целуемся. Пошло и мокро. Но нас здесь никто не знает, поэтому по фиг!
Это лучшие двадцать четыре часа во всей моей жизни.
Двадцать четыре часа, о которых рассказать можно очень мало чего. Собственно, вообще нечего. То, что я смогла свести сегодня вместе ноги - новое чудо света.
Немыслимые запасы презервативов в квартире Славика истощаются, а сам он распсиховался сегодня утром, как школьница. Когда мы виделись в последний раз, он орал что-то вроде:
– Вы затрахали! Реально! Я даже не знал, что так можно! Я ушел! До вечера, блин!
Он тоже где-то здесь.
Пообещал привести в квартиру проституток. Очень смешно. Напугал. Не думаю, что он знает, как выглядят проститутки. К нему в штаны ещё со школы очередь стояла, и он тщательно отбирал тех, кто туда залезет, и как.
Руки Макса гуляют по моему телу, не стесняясь. Запускаю пальцы в его волосы, ероша их. Он это не очень любит, но сегодня мне, кажется, можно все. Напористые губы пожирают мои. Бёдрами чувствую мифические девятнадцать сантиметров, и мой живот дрожит. Нога трётся о его ногу, все вместе это отдается мокрым, тягущим возбуждением между моих ног.
Кажется, мы перебарщиваем…
– Макс… - бормочу, пытаясь отстраниться, потому что его лапанья с каждой секундой становятся все менее контролируемыми.
Откинув голову и сбивчиво дыша, заглядываю в его лицо. Оно выглядит так, будто у него выключен мозг. Повертев головой, резко ставит меня на ноги и тащит за собой, схватив за запястье. Расталкивает плечом людей, волоча меня на буксире.
– Куда?
– хнычу я, пытаясь перекричать музыку.
Меня питают со всех сторон. Это напоминает о том, почему я не любитель таких мест.
Завтра пойдем в музей!
Дотащив меня до бара, опять осматривается и двигает в сторону туалетов.
Ну нет!
– Обалдел?
– возмущаюсь и упираюсь каблуками в пол, когда мы подходим к двум деревянным дверям с надписью “м” и “ж”.
– Немцев, блин. Я не буду тут!
– Расслабься, малыш… - толкает меня в женский туалет и поворачивает замок.
Присев, подхватывает мои бёдра под юбкой, прижимая спиной к стене.
Прёт, как танк! Когда ему чего-то хочется, он всегда прёт как танк.