Сын Солнца
Шрифт:
Офицер некоторое время слушал оправдания миндала, где тот объяснял, что инки и их правитель - Сапа Инка Атауальпа не желают никакого зла его стране - Факате - и самому ему, сипе Тискесуса. Они лишь хотели проверить ходящие среди дикарей слухи о том, что далеко на севере появились какие-то странные белокожие люди. Сипе Тискесуса усомнился было на этот счет, что таких людей не бывает, а дикари… мало ли что они придумают. Однако миндала возразил, что такие люди действительно есть - в прошлом году такие приплывали на огромных лодках в его страну и показывали очень необычные вещи, предложив подробнее спросить о них у начальника экспедиции, который в тот раз лично присутствовал а
На этот раз Тискесуса действительно заинтересовался. По описанию ‘белокожие чужаки’ очень уж походили на описанных во многих легендах ‘сыновенй Солнца и Луны’. Считалось, что если люди слишком сильно прогневят богов - то они пришлют их в наказания за грехи. Потому сипе Тискесуса не замедлил спросить. Офицер совершенно не горел желанием говорить про такие вещи вождю какого-то местного племени, но выбора просто не было. И он рассказал много необычного: про огромные лодки со множеством парусов, которые почему-то не мешают друг другу, про стоящие на этих лодках бронзовые трубы, извергающие гром, про странный металл, который тверже меди и бронзы, про странных животных и птиц, которых чужаки подарили инкам… Под конец же чтобы окончательно убедить местного правителя в своей правоте офицер приказал принести из их дома подаренный белокожими чужаками нож. Вообще-то, это был не совсем он, а один из тех, что инкские шпионы добыли в мастерских Куско, но откуда тут кто это знает?
В общем, убедить местного вождя вроде как удалось. Правда, тот заявил, что отпустит их лишь в сопровождении своих людей, приставив к отряду почти три сотни солдат. И хотя официально они и должны были подчиняться инкам, но всем было понятно, что это лишь формальность. Кроме того, идти дальше по долине инкам тоже запретили - ведь там находятся другие, враждебные Факате государства. Потому их вождь решил максимально обезопасить себя от возможных ‘сюрпризов’ со стороны инков…
***
(Тауантинсуйу, Куско. Июнь-июль 1528 года)
По окончанию празднеств в честь бога Солнца я решил посмотреть, что же получилось из моих начинаний. И первым делом направился на пороховой завод, продукция которого вскоре понадобится в больших количествах. Хотя, что говорить про будущее? По словам Атока даже сейчас приходилось тратить немало пороха на обучение артиллеристов стрельбе! Так что, без всякого преувеличения, это был стратегический товар, от наличия которого в нужных количествах зависело будущее Тауантинсуйу.
Ввиду опасности производства, завод расположили на некотором удалении от Куско. Рядом было построено и несколько складов с сырьем, которое доставляли из других частей Тауантинсуйу: из входящей в состав Антисуйу инкской Амазонии - древесный уголь, из Кольясуйу (или, если точнее, - юга Перу и запада Боливии), из относящейся к той же ‘четверти’ Атакамы - натриевую селитру. Во избежание диверсий территория завода была обнесена высоким забором и охранялась наиболее проверенными солдатами. Готовую же продукцию насыпали в небольшие бочонки и отправляли на склады - в подземелья Саксайуамана, в Хатун Хауху, в Хатун Ирриру *(44) и в другие крупные города центра и юга Тауантинсуйу, в часть приграничных крепостей, в которые планировалось доставить пушки… Кстати, в мое отсутствие Саксайуаман уже успели вооружить пушками - хоть в том я и не видел особого смысла. Все равно эту крепость придется перестраивать по новым правилам фортификации. Только пока у меня просто нет возможности выделить нужное количество рабочих. И без того проблем полно…
Караул пропустил меня на территорию без звука, за что их начальник немедленно получил втык.
Зайдя внутрь, я оказался в достаточно большом помещении, так сказать, ‘селитряного цеха’. Поскольку чилийская селитра - натриевая, то для производства пороха она не годилась. Нужно было получить из нее калиевую - что тут и делали. Ничего сложного в этом процессе не было - в нескольких больших котлов наливали воду, доводили ее до кипения, после чего засыпали туда селитру, а когда она полностью растворялась - медленно засыпали хлористый калий. О ходе реакции при этом видно было по появляющейся в растворе пене. Когда ж реакция заканчивалась - оставалось лишь снять котел с огня и собрать выпадающие в процессе охлаждения кристаллы. Но поскольку здесь требовалось применения огня, то плод это дело построили и отдельный ‘цех’.
Выйдя на улицу и пройдя чуть дальше, я оказался во втором ‘цехе’, где уже непосредственно изготавливался порох. Для этого несколько подмоченную смесь калиевой селитры, древесного угля и серы засыпали в шаровые мельницы, которые крутили за расположенные по бокам ручки несколько человек. Затем полученную пороховую мякоть протирали через сито, получая гранулированный порох и выкладывали на просушку. Когда ж высохнет - засыпали все в бочки и отправляли на склады. Для обеспечения безопасности - взрывы с человеческими жертвами мне были нафиг не нужны - в этом цехе было строго запрещено использование каких-либо источников огня. За чем следила охрана, да и сами рабочие поклялись перед богами, что ни в чем не нарушат полученных инструкций - а такими словами у инков не разбрасывались… По крайней мере, среди народа.
Так что, удовлетворившись организацией работы, я отправился дальше. Следующим делом я посетил расположенный поблизости ‘завод’ по производству капсюлей. Хотя дать столь громкое название этому предприятию было б явным преувеличением. Ибо представлял он из себя всего лишь небольшой домик, где десяток химиков занимался своим делом - получал серную кислоту для батарей, затем электролизом получал из раствора хлорида калия его же хлорат, добавлял к нему стекло, серу и камедь и упаковывал в Медные колпачки, которые предстояло затем вставлять в барабаны винтовок, ружейные патроны или брандтрубки для пушек. Все полученные капсюли немедленно отправляли на расположенные в подземельях Саксайумана склады.
Следующим посетил литейщиков, где новоиспеченный ‘Инка по привилегии’ принялся показывать, что и как теперь у них делается. А изменения были достаточно большие. Необходимость получения металла в большом количестве привела к тому, что стали строить печи большего размера. Причем, расположили их не как прежде на вершине холма, а у его подножья, уложив по склону длинные трубы. В дополнение к этому соорудили и своего рода ‘меха’, представлявшие из себя две параллельные ‘бочки’ с кожаными перепускными клапанами, внутри которых располагались поршни, соединенные между собой своеобразным ‘коромыслом’ с рычагом. Качая его ‘назад-вперед’, рабочий через керамические трубки вдувал воздух в печь. В общем, осуществили технологию, про которую я чисто между делом рассказал при прошлом посещении мастерских…