Сын соперника
Шрифт:
Намойя поморщился от нового приступа головной боли. В последнее время они участились.
Принц пропустил колонну вперед и поехал в арьергарде, сопровождаемый личной охраной и прислугой. Жестом он подозвал Квенион поближе.
– Подойди ко мне, моя Избранная, – сказал Намойя. – Поедешь со мной рядом.
– Но мое место не здесь, – застенчиво сказала девушка.
– Благодаря мере твоей преданности – именно здесь и нигде иначе, – отчетливо произнес Кевлерен.
Квенион пришпорила
– Думаешь, твой план сработает? – снова не глядя на нее, спросил Намойя.
– Это ваш план, ваше величество, – сказала Избранная. – Я имею к нему малое отношение…
– Что я слышу? Это что, сарказм? Ты не надеялась разделить со мной ответственность за разработанный нами план? А почему? Ты ведь разделила со мной всю меру высокой ответственности, Обладая Сефидом, и даже самостоятельно принесла жертву! И тогда ты не спрашивала меня, хочу я этого или нет. А ведь по сравнению с тем поступком подготовка какого-то военного похода – сущая безделица, мелочь.
– Прошу вас, ваше величество, – взмолилась Квенион. – Я поступила так лишь ради вас, только ради любви к вам… Не надо на меня сердиться…
Намойя слегка остыл, вспомнив о любви, которую когда-то питал к ней. Но нет, нет… Это было ужасной ошибкой. Нужно было послушаться интуиции и не позволять новенькой Избранной завладеть своим сердцем. Как он мог допустить подобное? Разве он может простить обычного человека, использовавшего Сефид – пусть даже косвенно и на благо Кевлерена?.. Ничего подобного в его семье никогда не случалось.
Намойя протянул руку и коснулся плеча девушки. Она поморщилась от неожиданной боли – настолько сильным было пожатие, – однако не проронила ни слова.
– Нет, моя Избранная. Я больше не сержусь на тебя. Когда война закончится – а благодаря тебе я увижу это собственными глазами, – то докажу тебе это.
Квенион тихо заплакала, и принц с отвращением отпихнул ее. Пришпорив лошадь, он поскакал вперед, чтобы не видеть лица девушки.
Однако Намойя был несколько удивлен появившимся чувством жалости по отношению к Квенион.
Чего мне беспокоиться? – подумал он. – Да и можно ли все еще любить ее после случившегося?..
А почему нет? Он ведь как был, так и остался Кевлереном, а она – его Избранная, в конце-то концов. Несмотря на совершенное Квенион преступление, ниточка, связавшая их вместе, продолжала существовать. Она натянута до предела, почти порвалась, но все же пока цела…
К горлу подкатил внезапный приступ тошноты. Намойя решил оставить посторонние мысли.
– Скажи,
Арден, стоявший у конюшен и высматривавший Гэлис Валера, даже не обернулся к Эриот, когда та задала вопрос. Стратег опаздывала, и это было очень странно, учитывая ее пунктуальность.
Великан еще раз внимательно оглядел пролив между Кархеем и Херрисом, но ничего не заметил.
– Нет, – соизволил он ответить.
– Акскевлеренам не дозволялось иметь возлюбленных?
– Нет.
– А после того, как умерла твоя госпожа и ты оставил службу у Кевлеренов, у тебя была возлюбленная?
– Нет.
На миг Эриот замолчала, затем снова спросила:
– Это твой выбор или отсутствие возможностей?
На сей раз здоровяк покосился на подругу. От его взгляда девушка покраснела.
– Просто любопытно, – буркнула она.
– Ни то, ни другое, – ответил Арден.
Эриот расслышала в его голосе нотки замешательства.
– У меня никогда не возникало желания.
Девушка остолбенела.
– Ты ведь не…
Она запнулась, вспомнив, что видела у него все необходимые нормальному мужчине причиндалы, когда они купались голышом в реке вместе с другими переселенцами.
– Не знаю. Может статься, Кевлерены в детстве подмешивали нам какое-то зелье в еду… или же это результат того, что нас учили концентрироваться только на любви к нашей госпоже или господину, думать о них и желать только их. А может, все из-за Сефида. Но это правда: ни один Акскевлерен никогда не женился, не выходил замуж и не имел детей. Об исключениях я не слышал. – Он помолчал и проговорил жестко: – Мы – трутни.
– Значит, это не твой выбор…
– Нет, не мой выбор. – Арден прикрыл глаза. – У нас никогда не было выбора.
Эриот кивнула.
– Хорошо, – вздохнула она. Потом добавила: – То есть хорошо, что это не твой личный выбор.
Здоровяк тоже кивнул и притворился, что опять занялся высматриванием Гэлис Валера.
– Надеюсь, мое любопытство тебя не обидело? – робко спросила Эриот.
– Нет.
– Мне кажется, ты нисколько не удивился вопросу…
– Я ждал его, – буркнул Арден.
– Ну, мы же друзья…
– Да.
– Иногда между друзьями возникают подобные разговоры. Нужно кое-что прояснить, чтобы некоторые вещи стали… понятнее.
– Мы все еще друзья, Эриот Флитвуд. И не могу представить, что мы перестанем ими быть.
Девушке показалось, что Арден напряжен до предела. Однако не успела она хоть что-либо сказать, как неожиданно великан подался вперед.
– А вот и стратег. Как раз вовремя.
Они замолчали.
Через несколько секунд Эриот пробормотала: