Сын ведьмы и коловертыши
Шрифт:
– Да почему ж не поверят, – человек любовно погладил лежащее рядом ружье. – Добыча с нами. Мы из нее чучело сделаем, Сергей Павлович, и в Москву вам отошлем.
Вертолет вздрогнул и напряженно заурчал.
– Глянь, что там, – кивнул Сан Саныч помощнику. Парень подскочил и открыл дверь в кабину пилотов.
– Что происходит? – прокричал он, наклоняясь к пилоту.
– Сам не пойму. Показатели все в норме, а вперед не движемся, – ответил тот. – Я говорил, груз слишком тяжелый. Надо сбрасывать.
– Я тебе сброшу. Хочешь из командира отряда обычным летчиком стать?
– Лучше
И в этот момент вертолет бросило в сторону. Помощник, не удержавшись, упал на второго пилота, прощаясь с жизнью. Вертолет боком валился на стремительно приближающиеся деревья. Лопнул канат, на котором висела добыча. Раздался треск ломающихся лопастей. Последний раз натужно взревел мотор и … вертолет завис в воздухе.
– Что, твою мать, здесь происходит? – помощник поднялся с пола, глядя на мертвенно бледного летчика.
Тот, ничего не говоря, вытянул руку вперед. За стеклом переднего обзора маячила крона необычно большого дерева. Непонятно откуда взявшаяся ветка-рука, пригладила у дерева кустящиеся волосы, открывая громадные зеленые глаза страшного существа. Только теперь помощник понял, что вертолет лежит на узловатой ладони второй руки этого то ли дерева, то ли человека.
– Ироды, пошто старуху убили?! – просипел исполин громадным ртом и, как бесполезную игрушку, отбросил вертолет в сторону.
Машина жалобно заскрежетала, задевая ветки деревьев. Но мощная сила броска заставила ее пролететь дальше. Прямо к скале. Вертолет врезался в нее, кроша стекла кабины, как яичную скорлупу, и только после этого рухнул вниз в ущелье. Леший бережно поднял опутанную веревками тушу паучихи и, тихонько подвывая от горя, двинулся в сторону засеки.
Тина, петляя, бежала по пустырю. Она читала мысли страшного молодого человека у машины. Женщина кожей чувствовала его желание выхватить пистолет и выстрелить ей в спину. Но она не могла позволить, чтобы ее убили. Не сейчас. Слишком рано. Она должна еще много сделать.
Сумасшедшая отмахнулась от голоса в голове. Может, он и разбирался в вещах недоступных ее пониманию. Но выжить она могла только самостоятельно. Тина усмехнулась, подбегая к заколоченному окошку подвала старой пятиэтажки. Какая она все-таки умница. Она осторожно отодвинула загодя отодранные доски и скользнула в холодный полумрак. Притащенная заранее бутылка с водой и пакетик с печеньем, были спрятаны в углу за старым одеялом. Так что теперь было время на то, чтобы прийти в себя.
Женщина, задыхаясь, опустилась на землю, оглядываясь. Глаза уже привыкли к сумраку. Хотя смотреть особо было не на что. Подвал, превращенный жильцами дома в свалку ненужных вещей, был загроможден газетами, мешками, ржавыми дырявыми ведрами и кастрюлями. Недалеко от сумасшедшей старый детский велосипед трогательно высунул из кучи мусора два из трех оставшихся колес.
В углу что-то зашуршало, и Тина машинально подтянула колени к подбородку. Она очень боялась крыс. Выбирая подвал, как место для укрытия, женщина совсем забыла про серых и хвостатых. Шум повторился. Из угла с мешками вылез мужчина в длинном плаще. Слегка небритое лицо, темные коротко стриженые волосы. Он сделал несколько уверенных шагов в сторону сумасшедшей.
– Ну,
– Ты привидение? – произнесла Тина.
Она уже привыкла, что мир вокруг нее в любой момент мог выкинуть что-нибудь загадочное. И не особенно удивилась появлению незнакомца.
– Можно сказать и так. Но ты не бойся и не кричи, – мужчина был уже рядом.
– Я и не боюсь, Тина, – она протянула ему ладошку.
– Мило, – он присел рядом на корточки, вглядываясь в женщину. – А я думал, подвал необитаем.
– Я только сегодня сбежала из дому, – доверчиво сообщила сумасшедшая. Голос в голове снова активизировался, настойчиво требуя от нее действий. – Нет, не буду, – пробормотала она, отвечая на его требование.
– Что не будешь? – переспросил мужчина.
– Голос хочет, чтобы я ударила тебя и убежала. А я не буду, – Тина постучала себя по голове. – Ты мне нравишься. Такой красивый. Весь светишься.
– Блаженны нищие духом, – усмехнулся человек в плаще. – И как же я свечусь?
– Вот здесь красным, – она показала на его плечи. – Здесь – оранжевым, как жар-птица. Но мы до сих пор незнакомы. Я – Тина, – женщина снова настойчиво протягивала руку.
Он взял ее и замер. Маленькая ладонь в руке неожиданно всколыхнула бурю эмоций и давно забытых, затоптанных воспоминаний.
– Профессор, – неожиданно для себя ответил он.
Сумасшедшая захихикала.
– Я сказал что-то смешное? – нахмурился мужчина.
– Нет, извини. – Тина едва справилась с приступом смеха. – Голос в голове такой забавный. Теперь он говорит, что нам суждено было встретиться, и ты всегда будешь меня защищать.
– Ты бы не очень ему доверяла, – серьезно сказал Профессор, осторожно отодвигая доски и выглядывая на улицу. – Но, когда в следующий раз он посоветует ударить и убежать, лучше его послушать, – не дожидаясь ответа от сумасшедшей, он вылез из подвала и, не оборачиваясь, пошел прочь.
– Ну вот, опять мы с тобой одни, – разочарованно сказала Тина голосу и полезла в угол за печеньем и водой. Желудок напомнил ей, что она не завтракала. И хватит ворчать, – она, жуя, отмахнулась от невидимого собеседника. – Еще достаточно времени. Я успею на Площадку.
Дверь избушки распахнулась без стука. На пороге стояла Пороша.
– Привет, не хочешь прогуляться в город? – без предисловий сказала она и только потом заметила коловертыша. – Ой, какой хорошенький, – девушка всплеснула руками и подошла к Егору, чтобы погладить пушистика.
– Это ты так с днем рождения поздравить хочешь? – улыбнулся Егор. – Я уж думал, что про меня все забыли.
– У тебя день рождения? – простодушно выпалила Пороша. Лесные жители не отличались скрытностью. – И сколько же тебе исполнилось?
– Восемнадцать, – гордо заявил Егор. – И, между прочим, я, несмотря на то, что переехал сюда, окончил школу экстерном. На днях получу аттестат.
– В городе, – задумчиво уточнила Пороша, размышляя о чем-то своем.
– Ну да, – ответил Егор, приглядываясь к погрустневшей девушке. Он уже достаточно жил в лесу, чтобы понять, что чем-то ее обидел.