Сын
Шрифт:
– Вот что, парень, не будешь рыпаться - отпустим с миром, - сказал Ребрин.
– Вы... менты?
– запинаясь, спросил бандит.
– Тебя это не должно интересовать. Мы хотим задать тебе несколько вопросов о твоих дружбанах из банды Резаного.
– Вы меня принимаете за кого-то другого, - кавказец изобразил подобие улыбки.
– Не знаю я никакого Резаного.
– Брось придуриваться, - Андрей положил руку ему на загривок.
– Нам многое о тебе известно. Просёк, у какого заведения мы тебя подловили?
Кавказец
– Это ты про клуб?
– Он пожал плечами.
– Никогда там не был, и вообще, что-то не по делу мне шьёшь, начальник...
– Не был? А это что?
– Максимов ткнул ему под нос фотографию.
– У нас ещё и фильмец есть. С твоим участием.
– Короче, ты нам сейчас кое-что расскажешь, - сказал Ребрин, - а то Резаный и твои братаны завтра получат конверт с этим снимком. Тогда пусть сами решают, как им быть с петухом!
Кавказец хотел что-то сказать, но не смог. К горлу подкатил ком.
– То-то удивятся, - усмехнулся Максимов.
– Они меня замочат, - пробормотал бандит.
– Весьма вероятно, - Ребрин убрал пистолет в карман.
– А нам бы этого очень не хотелось. В отличие от блатных, мы терпимо относимся к людям с нетрадиционной ориентацией.
Кавказец обмяк. Уставился в пространство перед собой.
– Даже если я смоюсь, у меня в Москве мать, сестра...
– проныл он.
– Их найдут...
– Резаный и тебя найдёт, не волнуйся, - заверил его Ребрин.
– Кстати, и у нас есть возможность тебя разыскать. Так что, для тебя же лучше, если всё останется как есть.
– Говорите сразу, я должен кого-то заложить? Меня грохнут, если узнают.
– Не скули, никто ничего не узнает. Мы уже обработали двух ваших парней, они нам всё выложили. А ты думал, промолчали, как партизаны на допросе? В сказочки про пацанское братство верят только лохи. Когда дело касается их собственной шкуры, братки закладывают и сдают друг друга, не моргнув глазом. Думай быстро, будешь их выгораживать или всё-таки позаботишься о себе и своих родных?
– О чём ты хочешь спрашивать?
– Вот это уже разговор. Для начала - скажи нам своё настоящее имя и фамилию.
– Ваганов. Зовут - Виктор. Можешь звать просто Ваган.
– Нас интересует Клычков и всё, что с ним связано, - сказал сыщик.
– Учти, нам кое-что известно. Если начнёшь пороть лажу - сразу просечём. А тогда и отношение к тебе будет соответствующее.
– Но вы замнёте это дело?
– Ваганов кивнул на снимок, который Андрей всё ещё держал в руке.
– Мы держим своё слово. Тем более мы и в дальнейшем собираемся выходить с тобой на связь. Нам нет смысла сдавать тебя.
– Никто не знает, что я голубой, - пробормотал Ваганов после недолгого молчания.
– Я стараюсь быть как все. Даже баб несколько раз снимал для отвода глаз... Резаный не простит мне... Они с меня живьём кожу сдерут,
– Кто такой Долдон?
– спросил Максимов.
– Пацан один. Резаный его в стукачестве заподозрил. На разборку собрались все наши. Сперва ему прижигали пятки, а потом кожу сдирали...
– Если будешь осторожен, то тебе это не грозит, - сказал сыщик.
– Итак, меня интересует вот что... Ты часто бывал на квартире у Клычкова. Он жил один?
– Да.
– Женщин он к себе приводил?
– Нет.
– Значит, трахал их на стороне?
На бледном лице бандита появилась усмешка.
– Не трахал он их. Он на них вообще не обращал внимания. То есть, обращал, когда нужно было показать братве, что он как все.
– А он не как все?
– Он как я.
Детективы переглянулись.
– Откуда знаешь?
– спросил Андрей.
– Мы с ним парились на одной зоне. А откинувшись, Клык попал в бригаду Резаного. Он и меня в неё затащил, благо никто не знал о... короче, о моей ориентации.
– Вы с ним, стало быть, сожительствовали?
– Можно и так сказать.
Сыщик несколько секунд молчал.
– А может, Клычков всё-таки интересовался женщинами, но скрывал это ото всех, даже от тебя? Может, он как-то по-особому любил развлекаться с ними?
Ваганов отрицательно качал головой.
– Клык ещё на зоне застудился, и от этого у него стоял плохо, особенно в последнее время. Чтоб его удовлетворить, мне приходилось вкалывать, как папе Карло. А вы толкуете про каких-то баб.
Ребрин достал блокнот.
– Часто ты бывал у него на квартире?
– спросил он.
– Часто.
– Кто ещё, кроме тебя, бывал у него?
– Резаный со своей бабой, и ещё один парень, Димой зовут.
– О Диме мы потом поговорим. Сначала о Резаном. Зачем он приезжал к Клычкову?
– Ну, он любит ездить по хатам братвы. Интересуется, кто как живёт.
– К Клычкову привозили какие-то вещи. Что за вещи?
– С обчищенных квартир. Сам я их не чистил, ты это отметь, начальник, я только помогал вещички переносить.
– На квартире Клычкова вы устроили что-то вроде склада для награбленного.
– Ну да... Вещи отлёживались там какое-то время, а потом их сбагривали скупщикам.
– Что за женщина, которая приезжала с Резаным?
– Его любовница. Танькой зовут. Фамилию, где живёт - не знаю.
– Как она выглядела?
– Рыжая, с длинными волосами... Да я к ней не приглядывался. Баб в упор не вижу.
– Зачем Резаный привозил её на квартиру Клычкова?
– Чтоб трахать. К себе привезти не мог - у него жена, ребёнок. Сами, наверно, знаете. Вот он её туда и возил. А вообще Резаный использовал для этого не только хату Клыка. Он мог завалиться с бабой к любому пацану. Для него их хаты были как его собственные.