Сыны Семаргла
Шрифт:
— Юнлискюл и пусть твой брат Аилоунен почаще играет на дудочке, у него это так красиво получается. Прощай, истинный гавр!
Глава двадцать первая
Святозар понудил коня, а когда поравнялся с воеводами, заняв место как раз между Миронегом и Путимиром, то неспешно потрюхал сквозь строй их дружин, который радостно расступался при виде его да поворачивал лошадей вслед за старшими. Наследник в последний раз оглянулся назад и увидел, как Юнлискюл — Вейрио
— А, что, Путимир, далеко ли до границы с Восурией, — поинтересовался Святозар. Путимир повернул направо голову, глянул на солнце, которое уже перевалило треть небосклона и приближалось к полудню, и раздумчиво ответил:
— Да, к вечеру, наследник, прибудем к границе.
— А до Лучедара, сколько дней ходу? — наново поспрашал Святозар, поглядывая по сторонам и радуясь, что скоро будет на родной земле.
— До Лучедара от границы дня три, — пояснил Путимир, и смущенно улыбнулся Святозару. — Но мы торопились к тебе на выручку и за два дня дошли до границы.
— Да, Путимир, — посмотрев на все еще не обсохшие, влажные от пота волосы воеводы, заметил наследник. — Это было сразу видно, что вы торопились… Так, а до Колядца сколько верст будет?
— Ну, до Колядца верст четыреста не меньше, — незамедлительно отозвался Путимир и смахнул с лица скинутую туда дуновением ветра прядь волос. — Да, что ж наследник, пойдем к Лучедару, да там и дождемся правителя, ты как раз и отдохнешь… А то уж, ты меня прости за прямоту, наследник, на тебя мне то без слез трудно взглянуть… а уж правителю и подавно. А ты, за эти денечки….
— Нет, Путимир, — перебил Святозар воеводу и отрицательно покачал головой. — Я в Лучедар не поеду. Мы расстанемся на границе. Я обернусь орлом и полечу навстречу отцу и его дружине.
— Но…, — начал было Путимир, и изумленно зыркнул на наследника.
— Никаких но… — резко дыхнул Святозар, всей своей измученной душой желая тотчас отправиться в полет. — Меня столько дней, месяцев не было дома, и я так долго не видел близких… И когда они вот в двух-трех днях полета, неужели ты думаешь, я буду сидеть в Лучедаре и ждать долгих пятнадцать дней их прихода…. Нет! Я все решил, еще там в Асандриии, как только мы выйдем на наши земли, и я буду спокоен за ваши горячие головы, не мешкая улечу.
— Наследник, — вступил в разговор Миронег, и голос его гулко наполнил раскинувшиеся кругом земли. — А может с моей дружиной, на лошадях до Перевоза, а там я лично провожу тебя до Колядца.
— Нет, — отрицательно замотал головой наследник. — Все решено и вам меня не переубедить.
— Но ты наследник, в наших краях не бывал, — вмешался в разговор Добромир и от беспокойства, стал поправлять на голове шлем. — Тебе тут заплутать ничего не стоит, потеряться в наших лугах и лесах.
— Ну, для этого вы и есть, — улыбаясь и довольным взглядом оглядывая встревоженные лица воевод, молвил Святозар. — Все мне и поведаете, а я уж хорошенько все и запомню. А теперь Путимир
— Да, что ж, — пожимая плечами, и не сводя своего явственно встревоженного взора с лица наследника, ответил Путимир. — В Восурии все тихо, весь сказ только о тебе и наполняет нашу землю. Как с тех самых пор, ты в цветень месяце, нырнул в Восточное море, чтобы проучить царя Черномора, который требует от восуров людских жертв, так земля наша на миг вроде замерла, а потом стала, наполняться сказами. Говорили, что ты в лонгилских степях объявился, наставляя и направляя народ, тот кочевой, к нашим сущим Богам, и, обращая их языческие души на путь Прави! Говорили, что лонгилы большей частью отказались от своих деревянных и каменных истуканов, а правителем избрали, твоего дружинника… — Путимир на миг прервался, задумчиво свел свои густые темные брови, а после сказал, — толи Ныкрас, толи Некшу….
— Да, не…, — перебил его Миронег, и бросил недовольный взгляд на Путимира. — Какой Ныкрас, какой Некшу… от же, сто раз тебе говорил, то не наше имя, да и вовсе он не дружинник наследника…Оон лонгил, а зовут его Нынышу.
— Как, как,…, — услышав имя ожившего духа, нежданно громко прыснул смехом Святозар.
— Нынышу, — порывисто кивнув, в подтверждение своих слов, произнес Миронег. — Говорят очень мудрый правитель, объединять стал разрозненных лонгилов, учить нашей вере. Мудрец — одним словом.
— Ха…ха…ха…, — еще более задорным хохотанием отозвался Святозар, и, отпустив поводья, прижал к животу левую руку, на миг, представив себе деревянного правителя Нынышу, с лазурными глазами и светящемся ртом, восседающем на троне, где-то в бескрайних лонгилских степях. — Ну, дает Нынышу, я все же надеялся, он Чопжу правителем сделает… Ха…ха…ха, а он молодец! Чего мелочиться, сам стал правителем!
— Чего смешного, не понял я? — изумленно глядя на смеющегося Святозара, несколько недовольным тоном переспросил Миронег. — Наследник, все кто разговаривал с этим Нынышу, говорят, то великий будет правитель.
— Ох…ох…, — застонал от смеха Святозар. — Великий правитель… ох…ох! Это просто ты не видел Миронег этого Нынышу, а то бы вместе со мной хохотал.
— А ты, чего видел? — вопросил Добромир, и, глядя, как загибается от смеха наследник, тоже принялся смеяться.
— Видел…видел, — наконец справляясь со смехом, пояснил наследник, и глубоко вздохнув, взял поводья обеими руками. — И не только я один его видел… А и Храбр, и Дубыня, и Стоян… И уж наверно они тоже, коли такое слыхали, так не меньше моего смеялись… — Святозар все еще широко улыбаясь, оглядел несколько ошарашенных воевод, которые так и не поняли, что так развеселило его в сказе про Нынышу. — Ну, чего примолк, Путимир, — добавил он погодя, — дальше сказывай.
— А дальше, кады выяснилось, что у лонгилов не ты, а этот Ненышу, — продолжил свою речь Путимир. — Стали поговаривать, что пришел ты с Арапайских гор в Валадар… Говаривали, что то там, то тут появлялся, да все потом оказывалось, не ты это был. А дней сорок назад, к нам приехали посадские с города Мопилия, там раз в году, устраиваются торговые дни, ну и наши восуры туда везут, свои товары.
Вот посадские и пришли ко мне, да сказывали, что идет слух, про тебя… Вроде как тебя в плену держат в Артарии, и уже вроде как давно ты там. Мол, хотят артарские жрецы, чтобы ты им помог победить царя Манялая.