Сыны солнца
Шрифт:
Но я был настойчив и упорен. Скоро я пробегал четыреста шагов без второго вдоха, потом пятьсот и, наконец, тысячу и даже тысячу двести. Это удалось, конечно, не в первую, даже не во вторую или третью ночь, но удалось.
Дежурившие в городском шлюзе пожилые мариане отнеслись к нашему с Ивой желанию бежать в пустыне без дыхания неодобрительно. Однако не в правилах мариан было чем-нибудь ограничивать молодежь. Нас беспрепятственно выпустили, но я заметил, что один из шлюзовых мариан стал поспешно надевать скафандр, чтобы вовремя прийти на помощь.
Я бежал навстречу яркому диску в нашем фиолетовом небе, думая,
Я добежал до цилиндрического спортивного убежища, пролетел через вращающийся тамбур, жадно вдохнул в себя наполнявший убежище годный для дыхания воздух и услышал знакомый голос:
– Это я хотела, чтобы ты прибежал сюда ко мне, Инко Тихий, Кара Яр!
Одетая в серебристый облегающий спортивный костюм, она была, как мне показалось, особенно прекрасна.
Кара Яр взяла меня за руку:
– Бедный Инко Тихий, я заставила тебя не дышать целых тысячу шагов.
Я хотел ответить ей, что готов совсем не дышать, лишь бы смотреть на нее, но, к счастью, удержался от этой глупости, продолжая жадно глотать воздух...
– Ты еще не можешь прийти в себя?
– Не могу, - признался я.
– Ива ничего не сказала тебе о Великом Долге?
– Сказала.
– И ты не понял, что это имеет прямое отношение ко мне?
– Нет.
– Ты поймешь, когда узнаешь, что довериться при нашем разговоре я не могла даже заброшенным галереям города.
Я никогда не понимал Кару Яр до конца. Не понимал ее и сейчас. На миг я вдруг почувствовал себя счастливым. Но она улыбнулась мне... Улыбки бывают разные. Эта улыбка сразу привела меня в себя.
– Скажи, Инко, ты все еще бредишь гибелью Земы, как тогда на ложе после ранения?
Я кивнул.
– Расскажи, - потребовала Кара Яр.
Я пересказал Каре Яр некоторые из своих ночных видений.
Она слушала содрогаясь.
– Это ужасно, - наконец сказала она, поведя плечами.
– Я тоже думала об этом, но не так зримо.
– И ты тоже?
– удивился я.
– Потому я и попросила Иву прислать тебя сюда.
– Я здесь.
– Тогда слушай. Есть Великая Тайна, которую хранят марианки в течение полумиллиона циклов Мара.
Кара Яр вдруг прислушалась, подошла к вращающемуся тамбуру, словно в нем кто-то мог спрятаться.
– Что это за тайна марианок?
– спросил я.
– Да, что это за Великая Тайна марианок?
– раздался голос Нота Кри, вышедшего из тамбура.
Кара Яр с вызовом посмотрела на него. А он перешел на глубокое дыхание и спокойно сказал:
– Я встревожился за Инко Тихого, ибо он побежал без дыхания впервые после ранения. И не сразу вернулся. Потому я почел своим долгом последовать за ним.
– Спасибо тебе, Нот Кри. Ты готов был спасти меня.
– Но, оказывается, тебя приобщают здесь к Великой Тайне, каковую не знал еще ни один марианин.
– Если не считать Великого Старца, завещавшего марианкам хранить его Запреты, и если не считать тебя, - высокомерно сказала Кара Яр.
– Как?
– удивился Нот Кри.
– Ты намереваешься и меня приобщить к этой тайне?
– Да, теперь
– с вызовом бросила Кара Яр. Великий Старец был фаэтом, впервые вступившим на Мар. Он хотел оградить мариан от несчастий, выпавших на долю обитателей Фаэны.
– Эти сказки мы слышали, - усмехнулся Нот Кри.
– Тайна заключается в том, что это не сказки, а подлинная история наших предков. От ее повторения и оберегали марианки своих детей.
Нот Кри пожал плечами.
– Подлинная история?
– вмешался я.
– Значит, энергия распада действительно существовала? И можно двигаться в пустоте без отталкивания, лететь на другие космические тела?
Кара Яр опустила голову и кивнула.
– Престранно, - заметил Нот Кри, - отчего же именно марианкам дано было знание этих тайн? И в чем смысл их сохранения?
– Марианки давали жизнь новым поколениям, и для них было естественным оберегать будущие жизни даже ценой собственной. На Маре никого не убивают, но марианка сама не сможет жить, если нарушит завет о том, что мариане никогда не должны возвращаться мыслью к проблеме распада вещества, чтобы не использовать ее друг против друга, как сделали это их предки - фаэты. И никогда мариане не должны знать принципа движения без отталкивания, рождающего снаряды смерти, пусть для них это навсегда останется только сказкой и не вспыхнет мечтой.
Кара Яр кончила. Я бросился к Ноту Кри и обнял его:
– Ты мой друг! То, что открыла нам Кара Яр, показывает марианам путь к спасению земян, наших братьев по крови и разуму!
Нот Кри осторожно и ласково освободился от моих объятий:
– Ежели бы я верил старым сказкам, я согласился бы с тобой. Но все равно усомнился бы в возможности повторить долгий путь предков.
– Да, марианки полмиллиона циклов скрывали даже само существование Великих Тайн, - снова заговорила Кара Яр.
– Они охраняли опасные знания даже ценой собственного счастья. Правда, не всегда это бывало так. И я расскажу вам историю, которую в назидание передавали из поколения в поколение матери дочерям.
– Поистине сегодня день необычных сюрпризов, - заметил Нот Кри. Попробуем почувствовать себя марианками.
– Это история горестной любви и горькой гордости. В обычном пересказе она известна как трагедия молодых людей, погибших из-за любви друг к другу, в чем из-за гордости не признавались.
– Эта история знакома нам с детства, - заметил Нот Кри.
– Да, с детства, - согласилась Кара Яр.
– Но матери передают дочерям уже не сказку, а предупреждение. Мео с Этой на самом деле любили друг друга, и гордость завела их в пустыню. Но не потому, что они не признавались в своих чувствах. Они хотели и могли быть счастливыми. И для этого пришли к статуе Великого Старца дать обет общего жизненного пути. Но Эта, глядя на каменное изваяние с ниспадающей на грудь бородой, вспомнила о Запрете Великого Старца на опасные знания. Из-за них ведь погибла прекрасная планета Фаэна, разорванная чудовищным взрывом на куски. В неоглядной своей гордости, забыв о Долге, Эта решила помочь своему возлюбленному оставить в знании Мара незабываемый след. И она открыла ему суть Великой Тайны, сказала о том, что "неделимые", составляющие вещество, способны к распаду, освобождая скрытую в них энергию, с которой не сравниться даже внутреннему теплу Мара.