Сыщица по амурным делам
Шрифт:
Алла Сергеевна так активно пыталась вернуть Тарасова в семью, извлекая его из чужих постелей, еще и потому (а в последнее время главным образом поэтому), что страдал ее любимый Слава. Отец был то на работе, то в банях с друзьями, то с подругами, то со своим вторым сыном, на которого у него всегда оставалось время. На Славу же он часто огрызался, когда тот хотел с ним о чем-то поговорить вечером: «я устал, давай завтра», ну и так далее. Тарасов мог не выполнить данное Славе обещание, но всегда выполнял данные Роме. Несколько раз он заявлял Алле, что не может присутствовать там-то и там-то или вернуться во столько-то, так как договорился о встрече с Ромой.
– А его мать – в смысле Ромина – предпринимала какие-нибудь шаги, чтобы захомутать Тарасова?
Алла покачала головой и пояснила, что Райка – богемная художница, на которую Тарасову давно плевать. Он увлекся ею в молодости, когда она показалась ему нестандартной и отличной от всех женщин его круга, но ее пьянки ему быстро надоели. Не исключено, что он так много времени проводил с Ромой, потому что мать сыном практически не занималась.
– Он даже хотел взять его к нам, – вздохнула Алла. – Но тут уже я легла костьми поперек порога. Сказала: только через мой труп! Поэтому и не препятствовала их встречам. По-моему, даже было бы лучше, если бы у Ромки мать была нормальная. Тогда я бы с ней разобралась по-своему… – Алла улыбнулась улыбкой кобры. – А этой все по фигу. Ну абсолютно все! Я же, как отошла после родов и кормить перестала, с ней быстренько познакомилась, как ты догадываешься.
Алла усмехнулась. А я догадывалась.
Шестнадцать лет тому назад одна молодая мамаша приехала к другой. Но у второй уже имелся сожитель, а сама она пребывала в пьяном ступоре. Ребенком даже больше занимался сожитель, пожелавший его усыновить, но Тарасов не позволил ему этого сделать.
Рома очень рано научился себя обслуживать: мог приготовить нехитрую еду, постирать свои вещи, что-то починить. Он рано стал подрабатывать мойкой машин, хотя отец и давал ему деньги, причем готов был давать в любом количестве.
– Так что там с завещанием? Откуда ты смогла выяснить про Рому? – задала я волновавший меня вопрос. – Ты еще что-то знаешь?
– Я выяснила только, что часть денег оставлена Ромке. Столько, что ему хватит на все, чего его душенька пожелает.
– Откуда ты это узнала?! – не могла больше сдерживаться я. – Это тебе Тарасов сказал?
Алла со своим опытом частного детектива прикрепила к одежде Тарасова крохотный микрофончик и переставляла его с одной одежды на другую: ведь именно она ведала тем, что носит муж. Когда у нее была возможность (а главное, интерес), она следовала за мужем на своей машине и, сидя на некотором удалении от объекта, слушала его разговоры.
– И меня?.. – уточнила я.
– Ну а как же? – воскликнула гостья. – Я же должна была быть в курсе, куда и с кем едет Тарасов! И ведь согласись: я появлялась как раз вовремя. И если бы Стас с Ромкой и этой последней бабой все-таки собрались на отдых, я бы им устроила… Мало ей, значит, оказалось одной больницы.
Алла блаженно улыбнулась. Тут встрял Костя, пожелавший узнать, как наша гостья могла бы их остановить. Еще одну гостиницу разгромить (Костя уже был в курсе), на крыле самолета повиснуть, аэропорт поджечь?
– Я еще не придумала, – честно призналась Алла. – Но время-то оставалось. Скорее всего, конечно, я бы здесь с этой сукой разобралась. В тот момент, когда
– Рома его поддержал? – тихо спросила я. – В плане той женщины?
– Конечно! А ты как думала? Ромка трезво смотрит на жизнь. Он прекрасно понимает, что к его матери отец не вернется ни при каких условиях. Но меня он ненавидит всеми фибрами души. Любая женщина лучше, чем я. А тут мне такой щелчок по носу.
Рома всегда поддерживал походы отца налево. По мнению Аллы Сергеевны, Роме было наплевать на чувства отца, главным было сделать гадость законной жене родителя – за то, что тот никогда не женился на его матери.
– То есть Тарасов сказал Роме, что оставил ему крупную сумму денег? – уточнила я.
Алла Сергеевна кивнула.
– И ты считаешь, что его сын?..
– Я не исключаю такого варианта, Лана, – вздохнула гостья.
– М-да, – протянула я, глубоко задумавшись. Отцеубийство, если это, конечно, оно? Пока отец не изменил условия завещания? Но откуда Рома мог взять взрывное устройство? И как мне себя вести в таком случае?
Я спросила, что за хитрая штуковина оказалась прикрепленной к подстежке пальто Тарасова. Я представляла взрывные устройства другими – не только судя по фильмам о Великой Отечественной войне, которые мне доводилось смотреть. Однажды к моей-то машине тоже какую-то радиоуправляемую гадость прикрепили. Но тогда рвануло так, что у меня заложило уши, и я на мгновение ослепла, а куски машины потом нашли в пятидесяти метрах от места взрыва. И если бы я оказалась внутри в момент срабатывания устройства, от меня не осталось бы ни рожек, ни ножек. Тут же и машина на ходу, и компаньон с водителем живы.
Гостья с умным видом пояснила, что, во-первых, в наше время в нашем славном городе на Неве можно купить что угодно – были бы деньги. Выяснить место, где это добро продается, тоже не проблема. Эх, знала бы она, что мне уже доводилось покупать и что хранится в моей квартире… А если бы ей еще и гранатомет показать из Веркиного гаража… Интересно было бы взглянуть на физиономию Аллы Сергеевны! Но я не имею дурной привычки давать людям лишнюю информацию. Костя тоже молчал, словно воды в рот набрал, только украдкой показал мне глазами на холодильник. Я надеялась, что Алла Сергеевна туда носа не сунет: у нас в нижнем ящике (для фруктов) хранятся тяжеленькие «лимончики», при обнаружении которых все видевший Лешка Афганец, мой любимый мужчина, чуть не лишился чувств. Правда, потом он объяснил мне, чем наступательная граната отличается от оборонительной.
– Ты прикинь, Лана, если бы тебе потребовалось кого-то взорвать, – продолжала разглагольствовать Алла Сергеевна. – Ну очень надо было бы! И бабки у тебя имелись бы, специально отложенные… ну, например, на новую машину. Есть деньги, есть желание. Ты нашла бы, у кого спросить, где взять взрывное устройство, пистолет и что-то еще из этого ряда?
Костя больше сдерживаться не мог и, чтобы не сорваться, кухню покинул, многозначительно на меня посмотрев. Я же кивнула с невинным видом. Есть у меня знакомый оружейник Андрюша… То есть, скорее, знакомый моей подружки Верки. Может, попросить ее с ним проконсультироваться насчет взрывного устройства?