Сыщик Вийт и его невероятные расследования
Шрифт:
– А в протокол что прикажете писать? – миролюбиво ответил вызнавальщик. – Давайте вспомним, как всё происходило. Мадам Волошская сидела вон там, – детектив указал на бокал с бензолом. – Вы находились рядом с ней, здесь, – палец сыскного надзирателя переместился в направлении пустого фужера из-под шампанского. – Вашим соседом с другой стороны был угледобытчик Кисель. Далее сидели госпожа Квят и Лукасевич, – дедуктивист обвёл рукой противоположную сторону стола. – Всё правильно?
Там стояла винная бутылка, которую геолог опустошил и теперь
– Не слышал о таком, – пожал плечами истопник. Потом вчитался в мелкий текст. – Ах, это то вино, которое содержит кокаин!
– И как это нам поможет? – буркнул Ветран Петрович.
Доследчик остановился, покивал в задумчивости, почесал затылок.
– Так мы действительно далеко не продвинемся… – согласился он. – Необходимо ускорить мыслеварение!
– Co14? – совсем растерялся Мйончинский.
– А давайте потанцуем? – Вийт неожиданно сделал шаг к студенту.
Тот инстинктивно отпрыгнул. Недоумённо глянул на равнодушного ко всему Фирса.
– Вы с ума сошли! – вскрикнул юноша, вновь поворачиваясь к сыщику. – Вы что, из тех, кто танцует с мужчинами?
– А вы? – сделал ответный выпад Ронислав.
– Jezus Maria15, что здесь происходит?! – воскликнул студент, панически оглядываясь во все стороны в поисках путей для бегства. – Выпустите меня!
– На вас слишком большая одежда! – вдруг флегматично проговорил Фирс. – У вас тонкий голос и хрупкая фигура. Вы по-разному ведёте себя с мужчинами и женщинами, и эта разница не такова, как у молодых господ. Ваши движения, особенно подсознательные, те, которые не подделаешь, присущи барышням, но не юношам!
– У вас большие глаза, прекрасные, как небо! – добавил Вийт, вновь подступая к Ветрану Петровичу. – Чудесная бархатная кожа, будто освещённая собственным солнцем. Без следов растительности, заметьте. И роскошные… – он протянул руку и стянул с Мйончинского фуражку. По плечам студента рассыпались длинные волосы цвета золота, —… и роскошные кудри, лишающие воли любого мужчину!
– Matka Boska Czestochowska! – пробормотала разоблачённая девица, заливаясь краской и закрываясь руками. – Сo za wstyd!16
– Итак, мадемуазель?.. – спросил детектив.
– Ветрана Петровна Мйончинская, – еле слышно пролепетала мистификаторша. – Это мундир старшего брата.
– Неужели родители отпустили вас из дому в таком виде?
– О, нет! – горячо запротестовала барышня. – Дома никто не знает! Я выбралась через окно… – Ветрана Петровна подняла на вызнавальщика полные слёз глаза. – Теперь вы меня арестуете?
– Непристойное поведение на публике, – бесстрастно проговорил Фирс. – Для дела хватит одного только переодевания в мужской наряд! А прогулка в ночное время без сопровождающего? А неприличные стихи? А провокация беспорядков? Если же ещё выяснится, что вы несовершеннолетняя…
– Мне
– Итак, позвольте предложить вам раунд танца, – примирительно сказал Вийт, вновь подступая к барышне.
– Ну что за дикая идея! – Ветрана Петровна сделала шаг назад. – Откуда такая одержимость! Вы что, не видите, насколько это нелепо? Мы в чужом доме, куда нас, кстати, звали читать стихи, а не плясать! Я одета мужчиной! Только что произошло нечто невозможное, космическое, лишающее смысла всё приземлённое! Вы вызвали меня на допрос! У вас повреждены нога и рука! Нет оркестра!..
– Мы будем тихонько напевать мелодию друг другу на ухо, – проговорил Ронислав Вакулович. – Вы только представьте себе этот танец в пустой комнате, в полутьме, в тишине, среди призраков и тайн!
– Но… – по растерянному лицу девушки побежали тени.
– Вы знаете танец, который завёз к нам тот венский композитор? Как его?..
Девушка промолчала.
– К сожалению, я не в состоянии предложить вам руку, – продолжал Вийт. – Правая у меня сейчас не двигается, а левой я опираюсь на трость. Положите же ваши ладони мне на плечи сами!
Барышня, всё ещё колеблясь, поднесла руки к эполетам доследчика.
Полицейский стал напевать девушке на ухо. Та знала мотив, и её голос несмело присоединился.
Под стук трости Вийта пара закружила по тонущей в полумраке комнате.
Мйончинская танцевала столь грациозно, что таланты барона блекли на её фоне. Полицейский в парадном мундире и невысокий студент с длинными золотистыми волосами, то и дело взмывавшими в воздух, двигались всё быстрее и быстрее, забывая, кто они, где, зачем здесь находятся. Палка надзирателя стучала, будто жезл тамбурмажора. Сам дедуктивист хромал и иногда кривился от боли, но темпа не снижал.
Ветрана Петровна, не удержавшись, рассмеялась.
– Это лучший бал в моей жизни! – вскричала она. – Так со мной еще никто не танцевал! Темнота, пустота, ни одного музыканта – и так весело! Znakomicie17!
Дедуктивист остро чувствовал каждое прикосновение к себе хрупкого тела, тонул в огромных глазах, растворялся в мелодичном голосе…
Они закружили совсем уж быстро, а потом…
Потом как-то так получилось, что трость выпала из рук Вийта, и Ветрана Петровна оказалась в его объятиях. Их взгляды встретились, дыхание замерло…
– Зачем вы так! – вскрикнула девица, отскакивая. – Как вы посмели! – Она нервно прошлась по комнате, пытаясь совладать с чувствами.
Мужской наряд, столь откровенно демонстрировавший обычно скрытую под платьем фигуру, шёл ей просто неимоверно.
– Ветрана Петровна… – пробормотал сыщик.
Юная графиня остановилась. Их взгляды вновь встретились, и время вновь замерло…
Первой пришла в себя барышня. Она, будто избавляясь от наваждения, шевельнулась, встряхнула кудрями и отвернулась.