Сыщики. Город Озо
Шрифт:
Незнакомец взглянул на вошедших настороженно и недружелюбно, но быстро овладел собой. Безупречно, как человек, который делал это тысячу раз, он приветствовал соседей по столику и даже отодвинул для Лизи стул. Однако попытки разговорчивого Меркатора завязать беседу ни к чему не привели. Юноша отвечал вежливо, но вместе с тем коротко и туманно.
Того, что удалось выведать въедливому журналисту, не хватило бы даже на приличный некролог. Молодого человека звали Александр, фамилия его осталась неизвестна, лет ему было двадцать, а род занятий не определен. Новый знакомый
В конце концов, компания за столом подобралась еще та. Ведь если посмотреть со стороны, то чем они лучше этого нелюдимого юноши? Парочка авантюристов, прикидывающихся братом и сестрой, и проныра-журналист, о котором известно лишь его прозвище и чудная, не исключено, что выдуманная, биография. Сам сыщик участвовал в разговоре ровно в той степени, в какой этого требовали правила хорошего тона, и не более того.
Под аккомпанемент неумолкающей болтовни Меркатора угрюмый юноша постарался быстрее покончить с обедом и откланялся.
Журналист проводил его взглядом.
— Скучный тип! — вынес он свой строгий вердикт.
Но Лизи была не согласна.
— А мне кажется, в его жизни произошла какая-то трагедия. Возможно, душевная рана погнала этого юношу в далекие страны…
Ричард не стал спорить с романтическими фантазиями Лизи, однако сам он испытывал к новому знакомому смутное, ничем не объяснимое недоверие. Что-то с ним было не так. То ли во внешности, то ли манерах юноши то и дело проскакивало нечто такое, что заставляло пристально вглядываться в него в поисках… Но в поисках чего, Ричард так и не понял.
Остаток дня молодые люди провели, обживаясь на корабле, где им предстояло провести следующие три недели. По просьбе Ричарда матрос Джеки спустился в трюм и принес кое-что из купленных накануне вещей. За неимением ничего другого, сыщик переоделся в охотничий костюм. После утреннего происшествия с Уолтом он не боялся, что кто-то решится смеяться над сухопутной крысой, посреди Атлантики разрядившейся для псовой охоты. Ничто не внушает простым людям большего уважения, чем способность постоять за себя в кулачном бою.
Ужин прошел в молчании, изредка прерываемом светскими репликами Лизи и Меркатора. Молодым людям не терпелось расспросить журналиста о его поисках хранителей, но присутствие Александра не позволяло откровенничать.
На следующий день сразу после завтрака Меркатор вновь позаимствовал у Этвуда столик, и троица друзей расположилась на корме подальше от чужих ушей. Стюард принес кофе, журналист достал свои пахитоски, и мужчины закурили. ГлазаМеркатора весело блеснули.
— Хотите услышать мою историю дальше? — спросил он, и в голосе его послышались нотки бахвальства.
— Сгораем от любопытства! — шутливо заверила его Лизи.
— Тогда слушайте. Дневник, купленный у константинопольского мешочника, чрезвычайно заинтересовал меня и дал несколько зацепок. Несмотря на осторожность, англичанин несколько раз проговорился. Он упомянул название своего «ордена» — Хранители. А также в связи с ним несколько раз вспоминал розенкрейцеров.
Среди клиентов моей антикварной лавочки было немало интересных людей. Один из них, старый профессор истории из Королевского Колледжа, слыл известным знатоком средневековых братств и орденов. У него я и спросил о Хранителях. Что и говорить, старик удивился и даже вроде бы испугался. Я заверил его, что услышал о них в одном из далеких путешествий и любопытствую просто от скуки. Старик пыхтел и явно сомневался, стоит ли откровенничать. Но ученые люди тем и хороши: задай им вопрос и терпеливо жди, они сами обязательно все расскажут, знание просто распирает их изнутри и рвется наружу, как пробка из бутылки шампанского.
Старик поведал мне о Хранителях все, что знал сам. К сожалению, знал он до прискорбного мало, но и этого оказалось достаточно, чтобы мои поиски увенчались успехом. По словам старого историка, Хранители — мистический орден с вполне земными целями. При помощи неких артефактов они стремятся захватить власть если не над миром, то над сильными мира сего. Это я знал и без него, но не стал прерывать рассказчика.
По словам старика, орден существовал уже не одну сотню лет и стоял за многими, если не всеми, значимыми событиями в истории. Я позволил себе высказать сомнения в истинности этого заявления, но профессор лишь многозначительно промолчал в ответ. Дальше он рассказал, что обнаружил упоминания о Хранителях случайно, изучая историю розенкрейцеров. В одном из средневековых манускриптов их называли самой тайной и наиболее могущественной из всех лож ордена Розы и Креста.
Дальнейшие его поиски дали не многое, но исход их был весьма интересен. Любопытному историку нанесло визит некое лицо. Пришелец недвусмысленно намекнул, что интерес к Хранителям может не только стоить профессору кафедры, но стать причиной и куда более крупных неприятностей. Старик перетрусил и отступился.
Я уж было подумал, тут истории конец, и почти наудачу спросил, что за человек приходил запугивать профессора. Вот тут он меня удивил. Таинственный хранитель не представился, но ученый хорошо запомнил его лицо. Каков же был его ужас, когда спустя много лет он увидал этого самого человека на заседании исторического общества. К счастью, незнакомец его не заметил или попросту забыл. Профессор осторожно навел справки у секретаря общества и — voila — узнал его имя. Сэр Артур Уинсли.
При этих словах Ричард и Лизи невольно переглянулись.
— Мне оно тогда ни о чем не говорило, но это была настоящая зацепка. Не составило труда выяснить, где живет этот господин. За ним числился большой дом в предместьях, куда я и поехал. Пару дней пришлось побродить по округе, собирая информацию, а на третий я отправился прямиком к усадьбе и нанялся конюхом.
— Да вы самый настоящий шпион! — воскликнула Лизи, и в ее тоне отчетливо слышалось восхищение.
— Я — журналист, юная леди. Моя задача, как и нашего дорогого мистера Дрейтона, — раскрывать тайны.