Сюрприз для двоих
Шрифт:
Селезневский дом встретил нас напряженной тишиной. Лилька снова ожила, пытаясь остаться в моей машине. Выволок ее и потащил к дому, мало заботясь о том, что она потеряла один туфель. Да я бы и пинками погнал ее, так она меня достала за эти два дня дороги, но сдержался и лишь слегка подтолкнул в спину, когда она попыталась застрять на пороге.
Селезнев был дома. Он вышел нам навстречу, застав очередную отвратительную сцену. Мои ребята вносили в дом Лилькины чемоданы. Она бросалась на парней и орала визгливым истеричным голосом:
– Быстро отнесли обратно в машину, скоты! Сейчас мой папа вправит мозги вашему боссу, и мы поедем
– Лиля, - растерянно произнес Селезнев, глядя на дочь.
– Папочка! вскрикнула она и бросилась к отцу. Папа, скажи ему! Сделай что-нибудь, - разрыдалась она, и окончание фразы утонуло в нечленораздельных звуках.
Я подошел к нему, проигнорировав протянутую руку, и указал взглядом в сторону кабинет.
– Что происходит? напрягся Селезнев.
– Расплата, - осклабился я. Черт
Это было выше моих сил. Оторвав дочурку от папаши, я от души врезал ему. Мой бывший партнер не устоял на ногах и отлетел в угол, приложившись головой о стену. Его охрана направилась к нам, но дорогу им преградили мои парни. Нас мало, но мы доведены младшей Селезневой, а потому опасны до предела.
– Идем, - рванув на себя Селезнева, я подтолкнул его в сторону кабинета. И прикажи, чтобы увели это исчадие ада, или я за себя не ручаюсь.
– Проводите Лилианну в ее комнату, - хмуро буркнул Селезнев, одернул пиджак и направился в сторону кабинета.
Кивнув своей охране, я последовал за бывшим партнером и почти другом. За спиной Лилька верещала уже вовсе что-то мерзкое. Меня едва не выворачивало от ее голоса, и насколько я взбешен, до меня дошло, когда дверь кабинета ее отца закрылась. Селезнев уселся за стол и взглянул на меня исподлобья. Он приложил ладонь к разбитой губе, скривился и сплюнул кровавый сгусток на пол. Я уселся напротив, раскрыл свою папку, достал оттуда уже приготовленную партию бумаг и швырнул ему.
Селезнев взглянул на них, затем взял в руки и более внимательно пробежал глазами.
– Не понимаю, - сухо произнес он, откладывая в сторону копии уголовного дела.
– Понимаешь, - криво усмехнулся и бросил ему следующую партию документов. Вот следователь, который вел дело об убийстве гражданина Антонова, кается, что получил от тебя взятку и превратил дело в «глухарь». Вот покаяние твоего липового алиби. Вот свидетельства очевидцев, - я указывал ему на бумаги. А вот свидетельство о браке с гражданкой Антоновой, вот свидетельство о рождении Антоновой Лилии, а вот липовое о рождении Селезневой Лилии. А вот справка от психиатра, у которого стояла на учете Селезнева Лиля. И знаешь почему, она там стояла? А потому что один отморозок убил обрезком трубы у нее на глазах родного отца. Только девочка об этом успешно забыла, а травма осталась. Слушай, - я швырнул на стол все остальные бумаги и посмотрел на мрачного Селезнева, - а твоя жена в курсе, кто убил ее мужа и сделал из ее дочери дуру? Нет? Расскажем?
– Что ты хочешь? хрипло спросил упырь, возомнивший, что может повелевать миром.
– Компромат на меня, - отчеканил я.
Он тяжело поднялся с кресла и подошел к сейфу. Обернулся, смерив меня ненавидящим взглядом, и споро нажал на кнопки, вводя пароль. Через полминуты на стол передо мной шлепнулась папка.
– Копии, - холодно произнес я и усмехнулся. Выдавай все, что есть.
Селезнев снова подошел к сейфу, чертыхнулся и кинул на стол все, что у него было. Я просмотрел документы. Да, поработал крот. Полное досье как и у меня на него. С той
– Я любил ее, - неожиданно произнес Селезнев. Я приподнял брови, слушая этот порыв откровения. С того момента, как Славка познакомил нас. Тебе не понять, для тебя бабы, как мусор. Ты их меняешь со скоростью света Красавчик, - презрительно скривился он. А я полюбил! Только она не хотела замечать, что я на нее смотрю глазами преданного пса.
– И ты решил вопрос кардинально, - я не менее презрительно усмехнулся.
– Да, что ты понимаешь?! вдруг заорал Селезнев. Это было какое-то помешательство! Сам не знаю, как так вышло. Нажрался и пошел к их дому. А там Славка. Я Лильку даже сразу не увидел, - он тяжело опустился на кресло. Она из кустов выбежала, когда я уже В общем, было уже поздно. Да, я до сих пор помню ее глаза! Девчонка не моргала, совсем. Только ротик открыла и не могла вдохнуть. Я тогда подумал, что она сейчас задохнется. Но Лилька все-таки закричала, когда я шагнул к ней. После этого я убежал. Очухался уже под утро и понял, что натворил. Я до сих пор не могу избавиться от чувства вины, на все для нее готов. Понимаешь?!
Если он думал, что я сейчас растрогаюсь и полезу обниматься, шлепая по спине ладонью и говоря: «Брат, ну, что ж ты сразу не сказал», - то сильно заблуждался. Я смотрел на этого ублюдка и думал, что иногда Господь бывает слишком милостив с такими вот упырями. Влез в чужую жизнь, превратил девчонку в психопатку, устроил свое счастье на костях человека, которого называл другом. А потом хотел еще и мою жизнь изуродовать, отдавая свои долги Лильке за мой счет.
– А потом ты пришел к его жене, - сказал я и язвительно хмыкнул. Хорош. Молодец. Отмаливал свою вину?
– Я люблю ее, - глухо ответил Селезнев. Он поднял на меня взгляд.
– Дим, Лиля же любит
Я остановил его жестом. Встал и собрал папки с компроматом на себя.
– Чтобы рядом со мной ни тебя, ни твоей дочурки не было, - произнес я. И, не дай вам Бог, сунуться к моим близким, раздавлю. Я уже направился к двери, но остановился и посмотрел на Селезнева. Разрешаю тебе сделать мне один звонок, если Лилька рванет в мою сторону, чтобы я был готов. А лучше рви задницу, догоняя ее. Говорю тебе сразу не пощажу.
После этого покинул кабинет и дом того ничтожества, которого по недоразумению считал человеком. Я кивнул своим ребятам, стоявшим на входе в коридор, который вел к кабинету Селезнева, и следивших за охраной хозяина дома. Парни тут же последовали за мной. Лильки, хвала всем богам, не было не видно, не слышно. Мы сели в машину, и вся эта мерзкая история снова всплыла в голове, вкупе с шантажом Селезнева.
Нет, не посмеет. Он знает меня, потому даже не сомневается, что я подохну, но не спущу ему с рук его дерьма. Любопытно, почему его жена не стала брать фамилию нового мужа, а вернула девичью? Скорей всего, она просто приняла его помощь, такую «благородную помощь». У ребенка проблемы с головой, она одна, подкошена горем, убийца не найден и не будет найден никогда. И ее «спаситель» увез ее с ребенком в другой город, сделал фальшивое свидетельство о рождении, и Лилька стала его собственной дочерью. А потом Селезнев из психически-неуравновешенной девочки воспитал полную дуру, испоганив не только ее психику, он изуродовал и ее характер, руководствуясь своим чувством вины.