Сюрприз для мужа

Ричмонд Эмма

— Я так и подумал, — повернувшись к ней, Себастьен насмешливо поглядел на нее. И тихо добавил: — Если я потерял память, это не означает, что я стал идиотом.

— Я этого не говорила.

— А раньше я был глупым?

— Нет, — твердо ответила она. «И не был таким насмешливым и злым».

Они подождали минут десять, а потом въехали на платформу поезда. Путешествие оказалось спокойным, бесшумным и быстрым, и спустя тридцать пять минут они были во Франции.

— Поездка впечатляет, — пробормотал он.

— Да. Я же говорила,

что это чудесно.

— Да, говорила. — Сверившись с картой, он распорядился: — Давай поедем по автостраде, так будет быстрее.

— Я так и собиралась. Будем ехать до темноты, а потом найдем, где нам остановиться на ночь. — Мне надо заправиться.

— И что-нибудь перекусить.

— Да.

— Ты знаешь дорогу?

— Да, — тихо ответила она. — Я знаю дорогу. — Она так часто здесь ездила, что могла проделать этот путь с закрытыми глазами. «Я искала его. Всегда искала его. И вот теперь нашла. Но я его совсем не знаю».

Глава третья

Они переночевали в разных комнатах в маленьком мотеле. В последний раз, путешествуя здесь, они непрестанно смеялись и поддразнивали друг друга. Любили друг друга. Но сейчас между ними царила одна лишь напряженность.

— Ты готов?

Себастьен кивнул.

— Мы уже проехали половину пути, — лишь бы что-то сказать, добавила Джеллис, направляясь к машине.

— Да.

Она уселась за руль, подождала, пока он устроится, а потом выехала на дорогу, которая должна была вывести их на автостраду.

Часы тянулись один за другим. Безмолвные, напряженные часы, и чем дальше они ехали, тем более гнетущей становилась обстановка. Когда они разговаривали между собой, их разговор был каким-то зыбким, надуманным. Очевидно, оттого, что Себастьен, приближаясь к цели своей поездки, все больше замыкался в себе. Она же — из-за того, что понимала, что происходит. Им оставалось сделать последнюю остановку.

— Дальше мы не поедем, — пробормотала она, стоя рядом с Себастьеном, наполнявшим бензобак.

— Да, я думаю, ты устала.

— Немного.

— У тебя прекрасный французский.

— Спасибо. Это ты выучил меня.

— Разве? Странно, как это у меня хватило терпения, — ответил он шутливо, но не без горечи.

Джеллис посмотрела на него. Он, нахмурившись, водил пальцем по белой пряди волос.

— Ты поранил голову при аварии?

— Гмм? О, да. Мне наложили четырнадцать швов. — Он снял крышку с канистры, поставил ее на место, взглянул на Джеллис, потом посмотрел в окно.

Слегка вздохнув, Джеллис пошла к будке, чтобы рассчитаться за бензин. Подойдя затем к машине, она немного задержалась, прежде чем забраться в нее, и огляделась по сторонам. Она любила Францию. Ей нравились люди, язык. И вот она вернулась. Ненадолго.

* * *

Было

уже далеко за полдень, когда они подъехали к повороту на Коллиур, и Джеллис бросила взгляд на своего спутника. Себастьен молчал с тех пор, как они отъехали с заправочной станции. Он мрачно смотрел по сторонам, явно не узнавая ничего вокруг, и Джеллис спрашивала себя о том, что творилось в его голове. «Надежда? Отчаяние? Как страшно не знать, кто ты. Кем ты был. Что делал». Ее тревожило, что ей принесут следующие несколько дней.

— Мы почти приехали.

— Да?

— Да, осталось только спуститься с холма. — Она поехала медленнее, чтобы он смог рассмотреть раскинувшийся внизу город, сверкающее море. Взглянув на его суровый профиль, Джеллис увидела, как он трет пальцами лоб. — У тебя болит голова?

— Нет.

Подавив вздох, она нерешительно спросила:

— Тебе что-нибудь кажется знакомым?

— Нет.

«Наверное, сейчас лучше не задавать ему вопросов, не торопить его. Но как это возможно? Как можно молча взирать на его боль? И на свою боль тоже?»

Чувствуя себя не в своей тарелке и сожалея, что вообще сюда приехала, она свернула на маленькую частную автостоянку, где можно было снять комнату на ночь.

— Отсюда нам придется пойти пешком, — тихо сказала она.

Он кивнул, открыл дверь и вышел. Потом с мрачным выражением лица вытащил их вещи из багажника и нерешительно стоял рядом с Джеллис, пока та запирала машину.

— Сюда. Здесь недалеко. Я захватила ключи, позвонила агенту и сказала ей, что мы приезжаем.

— Спасибо.

Идя по усыпанной гравием аллее, они не встретили никого из знакомых. И за это Джеллис была благодарна судьбе. Вряд ли она могла бы сейчас справиться с вопросами и праздным любопытством. Аллея перешла в небольшую площадь, и Джеллис почувствовала в горле ком при виде кадок с растениями на каждом отделанном железными решетками балконе. Буйства красок в это время года еще не было, но можно было разглядеть небольшие кустики, белые и розовато-лиловые цветы.

Остановившись перед дверью их квартиры, Джеллис попыталась прочитать в глазах Себастьена хотя бы намек на какое-то замешательство. Серый камень, строгие оконные переплеты. Небольшой, обычный — просто дом.

Наблюдая за ним, она заметила, что Себастьен совершенно ничего не узнает. До боли знакомым движением он отпер ворота и застыл перед ними как совершенный незнакомец. Белая полоска на его левом виске казалась знамением пришельца из других миров. Волосы на шраме никогда уже не станут темными. И эта белая прядь будет неким вечным напоминанием. Он повернулся, посмотрел на нее и криво усмехнулся.

Однако глаза его оставались мрачными. Как и ее глаза. Она вынула ключи, отперла дверь и прошла в милую квартирку, которая вдруг показалась ей холодной, пустой, безжизненной. «Может, мне лучше оставить его? — подумала Джеллис. — Пусть сам разберется. Сам придет к каким-нибудь выводам».