Т — это тотальный придурок
Шрифт:
Я пожала плечами, не думая об этом, и пошла к холодильнику, набирая еду в руки и неся ее к столу. После того, как я съела свой бутерброд с индейкой в кухне, я возвратилась в свою комнату, но остановилась перед лестницей, которая вела вниз в спортзал моего дяди. Я никогда не тренировалась там, но в прошлом Хлоя и я часто играли в просторной комнате, притворяясь, что оборудование для занятий фитнессом было пиратским кораблем или вагоном принцессы. Стены были звуконепроницаемы. И это подкинуло мне идею.
— Пэм? — крикнула я, поворачиваясь. Когда она заглянула,
— Конечно, нет, дорогая. Просто иди туда. — Она улыбнулась и снова исчезла в гостиной.
Я побежала наверх, переоделась в черные шорты из хлопка, фиолетовый топ на бретельках и теннисные туфли, схватила айпод, и бросилась обратно в тренажерный зал. По дороге я захватила бутылку воды из кухни.
Зал был расположен прямо под цокольным этажом, и поскольку участок находился на небольшом склоне, они построили подоконную стенка с видом на сад. Теплый свет залил комнату. Я подключила свою музыку к звуковой системе, пристроенной возле стены, и отодвинула некоторые легкие тренажеры. Положив руки на бедра, я осмотрела комнату.
Идеально. Моя собственная танцевальная студия. Довольная улыбка подкралась к моим губам.
Я сделала простую балетную разминку, потом включила плейлист, который в основном состоял из латиноамериканских песен с сильным, прыгающим ритмом, которые мы использовали в моей бывшей группе по Зумбе. Ely-T — мой любимый исполнитель из этого плейлиста, и я выбрала микс с танцевальными элементами акробатики и сальсы. Я вспотела уже спустя десять минут. Это был удивительный способ потерять саму себя. Музыка, если это был правильный ритм, заставляла меня не думать ни о чем. Ненадолго, были только я и ритм.
Я танцевала перед окном-стеной и наслаждалась послеобеденным солнцем, которое обернуло меня в свой свет и тепло, мое пульс прыгает от тренировки. Скрестив ноги, я развернулась на месте.
И отскочила с криком, прижав руки к груди.
— Какого черта…
Тони оперся на дверной косяк, руки свободно сложены на груди. Безумно долго я не двигалась, и музыка была всем, что я слышала.
Как долго он наблюдает за мной? Неудобное тепло смущения захлестнуло мое тело. Но, учитывая то, что я была насквозь мокрая и красная от тренировки, Тони, вероятно, даже не заметил мой румянец.
В, конце концов, оборвав зрительный контакт, я подошла к звуковой системе и отключила музыку. Полотенцем из стопки на полке, я вытерла лицо и декольте, сдерживать свое рваное дыхание.
— Кто тебя пустил? — наконец сказала я.
Тони не отошел от дверного косяка, и его самообладание не изменилось. Только взгляд его следовал за мной.
— Мама Хлои.
— И как давно это было?
Один уголок его рта, поднялся в ухмылке.
— Ты должна поворачиваться чаще, когда танцуешь.
Ага, как же. Он не расскажет мне, как долго я была объектом его слежки.
Придурок.
Я пила минеральную воду, путешествуя в другую сторону комнаты, где села на одну из силовых скамей Джека и,
— Итак…?
Он поправил воротник своей белой рубашки с короткими рукавами, затем засунул руки в карманы джинсов.
— Итак, что?
— Итак, есть более глубокий смысл твоего визита?
На мой суровый тон, его усмешка исчезла, и он нахмурил брови.
— Да ну, я вообще-то пришел не телевизор с тобой смотреть.
— О, правда? — протянула я саркастическим тоном. Какой позор! Я могла бы снова удобно устроиться на его плече. Если бы не была до сих пор в шоке, видеть его в студии. — Тогда в чем твой план?
Небрежной походкой, Тони пересек комнату и зацепил одной рукой металлический тренажер Джека напротив меня.
— Можешь сходить в душ, а потом пройтись со мной недолго?
— Зачем? У меня больше нет встречи с ветеринаром.
Это заставило его улыбнуться.
— Нет. Я хочу показать тебе кое-что.
— Кое-что? — я подняла одну бровь.
— Кое-что клевое. Тебе понравится.
— Откуда тебе знать, понравится мне или нет?
— Ах, я думаю, у меня есть идея. Теперь ты мне доверишься и пойдешь со мной, пожалуйста?
— Загадочный и настойчивый, — я сделала еще один глоток напитка. — Вот что я скажу тебе: я пойду, если ты скажешь, куда мы собираемся.
— Нет, не скажу. Это сюрприз.
Мне не понравилось, как он улыбнулся, и подчеркнул последнее слово. Но он меня чертовки заинтересовал и, откровенно говоря, чем дольше я смотрела на его накачанные бицепсы, как он закинул руки вокруг металла, тем больше мне хотелось пойти. Но было неловко идти с Тони, так же было неловко узнать, что он наблюдал, как я танцевала.
— Я не люблю сюрпризы, — сказала я ему наотрез.
Тони медленно подошел ко мне.
— Все девушки любят сюрпризы.
— Я не все.
— Правда, ты не как все. — Он сказал это так тихо, когда он присел на корточки передо мной, что маленькие волоски у меня на руках торчали как иголки.
— У нас было дерьмовое начало, — продолжил он, — я обидел тебя. Теперь я пытаюсь исправить это. Ты позволишь мне?
— Эм, я не знаю, — там был этот циничный оттенок в моем голосе, но правда была в том, что я действительно не знаю. Находится с ним вчера утром было также, как быть с одним из моих друзей. Но, глядя на Тони сейчас, мое сердце сжалось в несколько лишних ударов. Вещи так сильно изменились за последние пару дней, что я не знаю, чего я хочу больше.
Как будто он прочитал мои мысли, склонил голову и приподнял брови.
— Так, чего же ты боишься?
— Ничего, — ответила я. Слишком быстро.
— Тогда, пойдем со мной. И если это поможет, — выпрямившись, сказал он, протягивая одну руку ладонью вверх и прижав другую к груди. — Я торжественно клянусь, что не причиню тебе никакого дерьма.
Я подавила смех, кусая внутри мою нижнюю губу, и слишком раздраженно вздохнув.
— Хорошо. — Поднявшись со скамейки, я показала пальцем на свое лицо. — Но этому лучше стоить того.