Т. 05 Достаточно времени для любви
Шрифт:
Лазарус помолчал и продолжил:
— Не беспокойтесь, существует еще два способа определения времени из космоса. Один из них — метод Либби, очень громоздкий, но действенный; нужно сравнить положение планет Солнечной системы. Беда в том, что при измерениях, если только не потратить на них колоссальное время, можно ошибиться и принять расположение планет, случившееся за несколько тысяч лет до того или позже, за истинное. Поэтому мы воспользуемся теми отметками, которые время оставляет на поверхности Земли. Весьма надежна радиоактивная датировка появления этого кратера. Если его нет —
Пока достаточно. С моей точки зрения, пора спать, хотя за бортом корабля еще светло. Я хочу, чтобы вы заучили все это, пока не станете помнить об этом и во сне: все даты, что искать и как найти маркер, даже если у вас нет земного глобуса, по которому можно проверить себя. Есть вопросы? Только не говорите хором.
— У меня есть, — ответила Дора.
— Потом, Дора, — перебила капитан Лорелея. — У нас есть кое-что для него.
— Хорошо, умолкаю.
— Что вы хотите мне сказать? — спросил Лазарус.
— Пора осеменить нас… Лазарус.
— Обеих, — добавила Ляпис Лазулия.
Лазарус посчитал в уме десять шимпанзе, затем прибавил к ним еще десяток.
— Об этом не может быть и речи!
Близнецы переглянулись.
— Мы знали, что ты это скажешь, — сказала Лорелея.
— …и сомневались лишь в том, сумеешь ли ты это сделать дружелюбно и ласково…
— …значит, мы скажем, что ты отказался, и она все сделает сама… воспользуется твоей спермой… из банка…
— …но нам было бы приятнее, если бы наш возлюбленный брат, который всегда был к нам так добр…
— …а теперь добивается, чтобы ему отстрелили задницу в Темных временах…
— …хоть раз отбросил бы свои дурацкие предрассудки…
— …и отнесся к нам как к биологически зрелым женщинам…
— …а не как к детям, которыми он привык нас считать…
— …Айра, Галахад и Джастин не считают нас детьми…
— …в отличие от тебя. Это не просто унижение, это просто ужасно, тем более что мы можем не увидеть тебя вновь…
— …ты же без всякого смущения трахнул Минерву.
— …не говоря уж о Тами, Гаме и Иш…
— Прекратите!
Они замолчали.
— Для них я весьма дальний родственник. Математически это маловероятно.
Лорелея спокойно возразила:
— Математически все вероятно, Лазарус, потому что мы все заняты этим делом. Джастин, Айра и Галахад стараются уступать друг другу. Ведь отцом первого ребенка Минервы должен стать Айра, а отцом первенца Тами — Джастин. Но если что-то не получается… если кто-то из четверых — не троих! — оплошал, то Иштар все исправит, воспользовавшись банком спермы.
— Но я не состою в этом банке…
Девицы
— Хочешь пари? — спросила Ляпис Лазулия.
— Продуешь, приятель, — произнес компьютер.
Лазарус задумался:
— Значит, Иштар обманула меня двадцать лет назад. Когда я проходил у нее реювенализацию.
— Могла бы, Лазарус, — спокойно промолвила Лорелея, — но не сделала этого. Но я знаю, что это свежая сперма. Замороженная не более года назад, после того как ты назначил дату своего перелета.
— Невероятно!
— Не говори так. В каком контейнере можно наилучшим образом сохранить живую сперму, прежде чем техник поместит ее в банк?
Лазарус выглядел весьма озадаченным.
— Ну я… я бы… я… Черт побери!
— Именно, братец. Поместив ее в женщину. Ты старался подбирать время так, чтобы не оставить своим наложницам ребенка, ну а они старались посетить Иш и Галахада, как только ты засыпал, и, конечно, подделывали свои календари. Дело в том, наш возлюбленный брат, что твои гены не принадлежат тебе — как и никому другому. Мы слышали, как ты сам говорил это, рассказывая о том, как создавали Минерву. Гены принадлежат расе, просто они пожизненно находятся в распоряжении отдельной личности. И все мы — зная, что ты намереваешься совершить это безрассудное путешествие, — решили, что ты вправе распоряжаться собственной жизнью, но не имеешь права погубить уникальный генетический набор.
Лазарус изменил тему разговора:
— Почему ты сказала «четверо»?
— Брат, ты стыдишься, что сошелся с Минервой? Я не верю этому. И Лаз не верит.
— А… нет, я не стыжусь, я горжусь этим! Проклятье, вы обе всегда умели втянуть меня в историю. Вот уж не думал, что она обо всем разболтает. Сам я не говорил никому.
— К кому же ей обратиться кроме нас?
— Ты хотела сказать «как не к нам».
— Черт побери, братец, не время учить нас грамматике! Минерва пришла к нам за советом — и утешением! Потому что мы находимся в том же затруднительном положении, что и она. То есть находилась, потому что из кустов она вышла довольная, как кошка. Ты ублажил ее…
— …а она-то уж и глаза повыплакала…
— …а теперь будет радоваться, даже если не сумеет зачать…
— …потому что одного раза достаточно, и даже если она промахнулась…
— …Иш все поправит…
— …и, конечно же, мы узнали, что ты наконец перестал увиливать и сделал то, что должен был сделать уже много лет назад…
— …потому что мы помогли устроить все так, чтобы она поговорила с тобой наедине…
— …и сказали ей, что если слез окажется недостаточно, пусть подрожит подбородком…
— …но все получилось, и теперь она счастлива…
— …но мы не так удачливы, как она, но мы не станем плакать в твоем присутствии…
— …и не будем больше дрожать подбородками; это ребячество. Но если ты несделаешь этого просто потому, что любишь нас…
— …значит, к черту, и мы, пожалуй, даже не станем обращаться к банку спермы.
— …пусть лучше Иш стерилизует нас…
— …навсегда, а не на время… и мы перестанем быть женщинами, поскольку потерпели неудачу в…