Т. 07 Пасынки Вселенной
Шрифт:
Я спрятал голову в тень.
— Баллистический контроль, говорит О’Келли Дэвис. Нахожусь у пушки-бура «Джордж». Я имею в виду — примерно в сотне метров. — Я рассчитывал, что Майк, отделенный от меня многими километрами собственной проводки, не сможет определить длину моего шнура.
— Баллистический контроль слушает, — ответил Майк, не вступая в спор. — Извещу об этом штаб.
— Благодарю, баллистический контроль. Спросите в штабе, нет ли у них известий от конгрессмена Вайоминг Дэвис? — Я очень беспокоился о Вайо и обо всей семье.
— Запрос будет сделан. — Майк выждал
— Спасибо. — В груди что-то отпустило. Не то чтобы я любил Вайо сильнее остальных жен, но… она была новенькая. И к тому же она необходима всей Луне.
— Даю координаты, — деловито заговорил Майк. — Всем стволам угол возвышения восемь семь ноль, азимут один девять три ноль, параллакс [75] установить на дальность тысяча триста километров от поверхности. При визуальном обнаружении цели немедленно доложить.
75
Видимое перемещение светил на небесной сфере, обусловленное перемещением наблюдателя в пространстве; по параллаксу определяют расстояния до светил.
Я лег, подобрал колени так, чтобы остаться в тени, и всмотрелся в указанный сектор неба — почти в зените, чуть-чуть южнее. Теперь, когда солнечный свет не падал на шлем, я мог разглядеть звезды, но привести внутреннюю часть бинокуляра в соответствие с нужным направлением оказалось не так легко — пришлось изогнуться и опереться на правый локоть.
Ничего не… хотя, постой, вон звезда, а рядом диск… никакой планеты там быть не должно. Заметил рядом еще звезду и стал ждать, упорно вглядываясь. Ага! Da! Становится все ярче и медленно, крадучись, сдвигается к северу… Эй! Да этот гаденыш собирается, кажется, спуститься прямо на нас!
Но тысяча триста километров — долгий путь, даже если идешь на предельной скорости. Я напомнил себе, что он не может упасть на нас, двигаясь по нисходящей ветви эллиптической орбиты, — его же занесет вокруг Луны, если он не изменит траекторию полета. Но Майк об этом не упоминал. Я было намылился спросить его, но раздумал — пусть сосредоточит все свои мозги на анализе действий корабля; не время отвлекать его глупыми вопросами.
Все орудийные расчеты доложили, что видят цель. В том числе и те четыре ствола, которые Майк вел сам с помощью синхронизаторов. Эта четверка отрапортовала, что «держит» цель визуально, не прибегая к ручному управлению. Отличная новость! Значит, Майк поймал эту штучку в прицел и идеально рассчитал ее траекторию!
Вскоре стало ясно, что корабль не намерен облетать Луну, а идет прямо на посадку. Нужда спрашивать Майка отпала: диск становился все ярче, а позиция по отношению к звездам совсем не менялась. Черт! Он таки действительно собирается сесть нам на головы!
— Дальность пятьсот километров, — спокойно сказал Майк. — Приготовиться к стрельбе. Всем стволам с дистанционным управлением перейти на ручное при команде «Огонь!». Восемьдесят секунд…
Самые
— Пять, четыре, три, две, одна… Огонь! — и корабль вдруг вспыхнул еще ярче.
Я толком и не заметил маленькую искорку, отлетевшую от него то ли до вспышки, то ли одновременно с ней. Но Майк вдруг сказал:
— Выпущена ракета. Стволы с синхронизаторами поведу сам, вручную не вмешиваться. Всем прочим держать на прицеле корабль. Будьте готовы получить новые координаты.
Через несколько секунд — или часов — он дал новые координаты и добавил:
— Наблюдайте за целью. Огонь по готовности.
Я попытался было наблюдать за кораблем и ракетой одновременно и потерял обоих; оторвал глаза от бинокуляра и вдруг увидел ракету, а потом сразу — место ее падения, между нами и головой катапульты. Ближе к нам, не больше чем в километре. Нет, настоящего взрыва не было, я имею в виду термоядерного, иначе я бы все это не рассказывал. Л о вспышка была большая и яркая (думаю, взорвались остатки топлива), серебром отливала даже в солнечном сиянии; а потом я услышал-почувствовал, как вздрогнули скалы. Никто не пострадал… кроме нескольких кубических метров скалы.
Корабль все еще снижался. Теперь он уже не светился; я видел его хорошо, он обрел свою форму. Никаких внешних повреждений не было заметно. Каждую секунду я ждал, что из кормовых дюз ударит столб пламени и корабль зависнет перед посадкой.
Ничего подобного не произошло. Он рухнул примерно в десяти километрах к северу от нас. Там возникла на мгновение великолепная серебристая полусфера и тут же исчезла, только пятна в глазах оставила.
Майк распорядился:
— Доложить о потерях. Отключить пушки и всем уйти с поверхности.
— Орудие «Алиса», потерь нет… Орудие «Бэмби», потерь нет… Орудие «Цезарь», один человек ранен осколком камня, давление в скафандре нормальное…
Я спустился вниз к стационарному телефону и вызвал Майка.
— Что произошло, Майк? Они же должны были передать управление тебе, когда ты выжег им глаза?
— Они передали мне управление, Ман.
— Слишком поздно?
— Я разбил их, Ман. Я решил, что так будет разумнее.
Час спустя я был у Майка, в первый раз за четыре или пять последних месяцев. До Комплекса мне было ближе, чем до Луна-Сити, а связь отсюда даже лучше, чем из города, по крайней мере без перебоев. Мне необходимо было поговорить с Майком.
Со станции метро у головы катапульты я попробовал дозвониться Вайо; поговорил с кем-то из временного госпиталя в
Старом Куполе и узнал, что Вайо свалилась от изнеможения и ее уложили в постель, чтобы выспалась и ночью снова смогла работать. Финн вместе со своими ребятами отправился в Черчилль атаковать севший там транспортный корабль. От Стью никаких известий. Гонконг и проф все еще отрезаны. Похоже, в данный момент я да Майк — вот и все правительство.
А надо было начинать операцию «Камнепад».