Т. 13 Число зверя

Хайнлайн Роберт Энсон

— Ну, главное — чтобы ты не сомневалась в своих силах.

— Зебби, я не ясновидящая, у меня не было времени этому обучиться. Но Глинда настроила меня на эту их неуклюжую походку — и с шинами, и без. Меня интересует другое. Если верить геологам там, дома, — то есть на Земле, где мы родились, — у нас тогда был короткий теплый промежуток между оледенениями.

— Если им верить, — заметил я.

— Если это так, то ледники будут встречаться нам чаще всего.

— Возможно. Только если это так.

— Да, если это так.

Но теперь мы знаем, как выглядит оледенение. Если вы с Джейкобом и Дити сможете вписать это в программу, мы будем проскакивать оледенения сразу же, как только их увидим.

— Будет сделано. Джейк…

— Зебадия, подожди минуту.

— А что, Дити? Сейчас будет смещение.

— Папа, ты сказал мне установить верньеры на m– пять-плюс.

— Джейкоб? — вопросительно произнесла капитан Хильда.

— Да, это верно, капитан.

— И что тебя смущает, Дити?

— Тетя Хильда, я сказала, что пять к четырем — это статистически недостоверно. Но до сих пор все оледенения встречались в мирах m– минус. Может быть, это и случайность, но…

— Но непохоже на нее. Ты хочешь, чтобы мы сначала занялись мирами m– плюс?

— Нет, нет! Тетя капитан, я хотела бы увидеть достаточно миров т-минус, чтобы получить значимую выборку. По меньшей мере сотню.

— Джейкоб?

— Хильда, если мы будем передвигаться только в одном псевдонаправлении — скажем, m– минус, — это будет в четыре-пять раз быстрее, чем скакать взад-вперед из минуса в плюс. Дити одним движением установит верньеры, а Зеб отдаст команду «Выполняй», как только ты будешь удовлетворена.

— Джейкоб, Дити получит свою выборку, только еще быстрее. Астронавигатор, пусть второй пилот установит верньеры на т-шесть-минус.

— А… Установлены, капитан.

— Когда Зебби скажет «Валяйте», ты, Джейкоб, с Дити перебирайте их как можно скорее, не дожидаясь приказа. Мы будем следить только за тем, есть ли там оледенение, — это можно обнаружить за долю секунды. Если кто-нибудь увидит мир, в котором тепло, пусть крикнет «Стоп». Дити, Ая может вести им счет?

— Она это и делает. И я тоже.

— Хорошо. А своим волшебным очкам я пока дам отдохнуть — мы ищем только зеленые миры среди покрытых льдом. Есть вопросы?

— Перебирать миры тн-минус как можно скорее и остановиться, когда кто-нибудь крикнет «Стоп». Есть, капитан, прелесть моя.

Шельма кивнула мне, и я крикнул:

— Валяйте!

— Стоп!!! — завопила Дити.

— Джейкоб, столько льда я еще не видела! Дити, на сколько мартини его хватит?

— Со льдом или прямо так?

— Неважно, все равно вермут у нас уже кончился. Ну как, набрала выборку?

— Да, капитан. Сто оледенений, ни одного теплого мира. Я удовлетворена.

— А я нет. Зебби,

я хочу экстраполировать логарифмически — переместиться в мир m– минус-тысяча, потом десять тысяч, потом сто тысяч и так далее. Джейкоб?

— Хильда, — озабоченно ответил Джейк, — мои верньеры можно установить и на пять, и на сто тысяч. Но при таком перемещении мы, по-моему, дважды опишем супергипербольшой круг.

— Ну и что?

— Я боюсь потерять ориентировку. Мои уравнения, по-видимому, описывают шестимерное пространство с положительной кривизной, и до сих пор они работали. Но Евклидова геометрия и Ньютонова механика оказывались пригодными только до тех пор, пока люди не стали баловаться со скоростями, близкими к скорости света. А там получаются недостаточно точные приближения. Я не уверен, что шесть пространственно-временных координат окажутся исчерпывающими. Их может быть больше шести — возможно, намного больше. Математика получает предсказательную силу только после того, как она испытана в реальном мире.

— Джейкоб, а что такое реальный мир?

— Ого! Не знаю, Хильда. Но я боюсь, что мы окажемся в слишком многих квантах от нашего мира — мира-ноль, где мы родились. Я думаю, что при экстраполяции, которую ты предлагаешь, мы больше чем дважды пройдем по супергипербольшому кругу и очутимся… В каком мире, Дити?

— В шесть тысяч шестьсот восемьдесят восьмом по оси m– минус, папа, если только я не наврала.

— Спасибо, Дити. Капитан, если мы попадем туда, мы сможем вернуться на Землю-ноль за одну установку верньеров. Если! Но возможно, что мы будем двигаться не по супергипербольшому кругу, а по спирали или по какой-нибудь еще кривой через измерения, о которых не имеем никакого представления.

— Папа, ты все это только что выдумал.

— Не возражай старшим, дорогая. Я, так и быть, разрешу тебе быть вторым соавтором монографии, которую напишешь ты, а подпишу я.

— Папа, ты так добр. А не сможет наша умница вернуть нас обратно по команде А, я, д, о, м, о, й?

— Все эти программы адресованы машине, в которую встроены только шесть измерений. Возможно, и сможет… но в нашей собственной вселенной мы окажемся так далеко от Земли-ноль, что безнадежно заблудимся. Если бы мы с Зебом были сами по себе, я бы сказал — попробуем. Но мы семейные люди.

— Дити, устанавливай следующий мир. m– пять-плюс?

— Да, Зебадия. Но, тетя капитан, я не прочь. Такое далекое путешествие!

— И я тоже, — согласилась капитан Шельма.

— Эти детишки, — сказал я усталым голосом, — не только ваши, но отчасти и наши. Мы с Джейком не согласны рисковать без особой необходимости. Капитан, если вас это не устраивает, ищите себе другого астронавигатора и другого первого пилота.

— Мятеж! Дити, что нам теперь делать?