Та, что всегда с нами
Шрифт:
Через неделю Гарри смог путешествовать. Они отправились в Москву, как Салазар и обещал. Вот тогда-то и выяснилось, насколько полезны были занятия по самоконтролю и укрощению магии. Людей тянуло к нему, к его внутренней тьме. Окружающие провожали его взглядами, кто-то не мог сдержать себя и пытался притронуться к юноше. Но упражнения, основы которых он выучил еще во Флоренции, помогли ему спрятать ото всех свою темную сущность и не дать ей затуманивать разум людей.
Гарри понял по-настоящему пугающую вещь: он ничего не может сделать с тем, что темная сила струится по его телу. Юноша вынужден был надевать перчатки, потому что даже Геллерт не мог дотронуться до него спокойно. Одно прикосновение новоявленного Главы Ордена вызывало волну бешеного возбуждения, дыхание перехватывало, человек чувствовал ничем не омраченную
Москва не произвела на мальчика должного впечатления. Город был красив, но Поттер полностью погрузился в депрессию, осознав, наконец, на что он себя обрек, вступая в Темный Орден и став его главой. Впрочем, он усиленно занимался, стараясь научиться как можно лучше контролировать свои новые способности.
В двадцатых числах октября Гарри и компания осчастливили своим появлением Будапешт. Столица Венгрии смогла немного приглушить его тоску. Ему нравилось бродить с друзьями по Аквинкуму и слушать подшучивания Регулуса над Салазаром. Блек почему-то упорно твердил, что Слизерин - ровесник руин, хотя это, конечно, было не так. В такие моменты Регулус был еще больше, чем обычно, похож на Сириуса: такой же озорной. Во всех своих путешествиях Гарри всегда старался подниматься на самые высокие точки в городах. Поттер любил высоту и ощущение полета. В Будапеште юноша вновь почувствовал его, поднявшись на крышу базилики святого Иштвана.
Однажды, расслабляясь в знаменитых купальнях Будапешта, Поттер осознал, что может прекратить войну в Англии, всего лишь послав Тому Реддлу письмо. Это было по-настоящему смешно! Но Гарри не смог сделать этого. Как же он был наивен, когда полагал, что Тьма поможет ему позаботиться о близких. Она не хотела этого, у нее была своя цель - власть. Интересы Темного Ордена стали важнее жизней людей. О! Тьма милостиво позволяла ему любить, но больше не разрешала этому чувству главенствовать над разумом. Это не было похоже на раздвоение личности, просто... Гарри становился темнее. Он понимал это, но уже ничего не мог поделать.
Рождество встречали в Люксембурге. Это красивый, аккуратный и оживленный город. Самые разнообразные по архитектуре мосты, конусы и шпили дворцов и кирх, памятники, парки, здания разных времен и стилей образуют очень гармоничный ансамбль. Гарри опять послал друзьям Рождественские подарки, но теперь, проведя вдали от них уже полтора года, он почти не скучал по ним. А возможно, это его новая темная сущность притупляла чувства.
Милан стал следующей остановкой их квартета. Гарри окончательно вышел из своей затяжной депрессии, но окружающую его атмосферу грусти не смогли пробить ни Плаццо Реале, ни Собор Дуомо. Регулус провел Поттера по лучшим клубам города. Они не скрывали своего финансового положения, поэтому им вскоре удалось приобрести несколько абсолютно бесполезных знакомств в маггловском модельном и шоу-бизнесе. После обедов с некоторыми из новых знакомых в «Bice» фотографии Гарри и Регулуса появились в колонке светской хроники. И хотя их фото были подписаны именами Фабрицио и Доменико Молизе, Поттер забеспокоился. Какова вероятность того, что сейчас в Италии находился англичанин-волшебник, читавший маггловскую светскую хронику? Регулус успокоил юношу, сказав, что даже если такой и есть, то вряд ли он сможет узнать в них Гарри Поттера и Регулуса Блека.
Впрочем, встреч со знакомыми избежать не удалось. Им повезло, что во время их проживания в Милане в La Scala была премьера. Они пошли в театр всей компанией, такое действо нельзя было пропустить. Выйдя размяться в антракте, Гарри, Салазар и довольно известный в Милане маггл, любезно предоставивший им места в своей ложе, встретили пожилую даму, обвешанную золотом и бриллиантами. Она остановилась поболтать с хозяином ложи. А Гарри обратил внимание на ее сопровождающего. Лицо мужчины показалось знакомым. Тот тоже внимательно посмотрел на Гарри и улыбнулся:
– Здравствуйте, синьор Молизе. Вы сильно выросли с нашей последней встречи.
Поттер удивленно моргнул, но секунду спустя тоже улыбнулся и дружелюбно поинтересовался:
–
– Сопровождаю синьору Клару, - спокойно ответил он, кивая на даму.
Больше говорить им не дали, заметив, что Альберт разговаривает с юношей, его спутница поспешила утащить его. Гарри поймал вопросительный взгляд Слизерина и пояснил:
– Мой сопровождающий в Берлине.
Поттер еще несколько мгновений провожал взглядом худую фигуру Альберта Хауфа. Сколько времени прошло с их знакомства? Полтора года? Он помнил, как старательно играл тогда избалованного мальчишку, сына богатого аристократа. А кем он стал теперь? Гарри теперь и есть избалованный богатый мальчишка, и можно сказать, что в волшебном мире он тоже относится к классу аристократии по рождению. Да, Гарри наконец понял, почему не проходит его меланхолия. Приелось! Надоела роскошь, лучшие гостиницы, покорный персонал, новые впечатления каждый месяц. Надоели, Моргана побери, безопасность и спокойствие! Гарри Поттер был не тем человеком, чтобы сидеть в бездействии! У Гарри никогда не было таких прекрасных условий жизни, как сейчас. Сначала - одиннадцать лет жизни домового эльфа у Дурслей, а потом - четыре года постоянных опасностей в школе. Можно держать пари, что, проучись он в Хогвартсе еще два - три года, он стал бы адреналиновым наркоманом. Именно в тот момент Герой магического мира вновь стал самим собой. В нем пробудилась жажда действия.
На следующий же день после этого они отправились в Венецию. Март, проведенный здесь, не порадовал их хорошей погодой, столбик термометра не поднимался выше двенадцати градусов. Гарри слишком пересытился достопримечательностями, в голове итак была каша, поэтому из всех архитектурных памятников Венеции он посетил только Собор Святого Марка. Все время мальчик посвятил занятиям, загоняв своих наставников. Он так и не привык считать их своими подданными. Сначала мальчика постоянно передергивало, когда старшие волшебники называли его на Вы, но постепенно он свыкся, и считал это еще одним проявлением своей избалованности. Поттер отныне полностью контролировал Тьму в себе, не позволяя вырваться. Теперь можно было находиться в многолюдном месте, не привлекая внимания. Единственной проблемой оставались прикосновения. Гарри ничего не мог поделать - приходилось носить перчатки из тонкой кожи или замши, изготовленные на заказ, рубашки с длинными рукавами и никаких шорт.
Насколько велика его сила, юноша осознал в мае. Это было в Лиссабоне. Впрочем, Поттер перестал обращать внимание на названия городов. Конечный пункт их очередного переезда определялся Геллертом. Старик доставал карту Европы, закрывал глаза и тыкал пальцем в бумагу. Куда попадал, туда и ехали.
Находясь в Лиссабоне, в свободное от занятий время Гарри любил сидеть у фонтана на площади Росси. Он наблюдал за людьми, читал или просто погружался в раздумья. Однажды посетившая его голову мысль превратить воду в фонтане в вино показалась забавной. Гарри не пришлось прилагать усилий, но вода действительно стала вином. Поттеру стало просто страшно. Ему достаточно было просто подумать о чем-то, немного сконцентрироваться, направить силу, и его желание сбывалось. Хотелось плакать. Гарри прекрасно знал историю магии. Он понимал, что чем больше силы у волшебника, тем больше его ответственность. Маг с такой силой просто не имеет права бездействовать. Имя Гарри Поттера будет записано в Истории Магии большими буквами. И только он мог выбрать, будут ли потомки произносить его имя с ненавистью или с уважением и благодарностью. Разве он когда-нибудь стремился к этому? Нет! Никогда! Акромантулы все побери! Ему не нужно ничего подобного!!
Лето в Париже. Звучит, как название любовного романа. Гарри сам не понимал почему, но он вновь был счастлив. Вскоре ему должно было исполниться семнадцать лет. Совершеннолетие у волшебников. Поттеру хотелось догулять свои последние детские деньки. Забыться. Он оживился и снова с радостью окунулся в светскую жизнь. Его фотографии под именем Доменико опять замелькали в разделах маггловской светской хроники. Гарри был еще очень молод, но чертовски привлекателен, даже не отпуская силу, богат, харизматичен, и считался истинным итальянским аристократом. Ему удалось стать любимцем высшего общества. Поттер снова стал тем мальчишкой, который почти два года назад был счастливейшим человеком в Праге.