Та, кто сгорает изнутри
Шрифт:
Прошло несколько минут, голова Риваля показалась в проходе:
– Я абсолютно уверен, она где-то здесь. Поможешь мне?
– Если ты не можешь разобраться в собственных вещах, то у меня-то как получится?
– Пожалуйста, - его глаза заблестели как у брошенного котёнка, таким невинным принс казался.
Немного помявшись, Анна шагнула внутрь. Риваль сразу же забрал ключ, и портал захлопнулся.
Вопреки предположениям Анны, эта комната выглядела точно так же, как и её собственная. Острых углов не обнаружилось и здесь, всё было белым и максимально безопасным. Особое отношение для землян не предусматривалось.
Единственное отличие внёс сам владелец - ворох медных колокольчиков с язычками самой причудливой формы, прикреплённый к притолоке окна. Анне захотелось услышать звон медного букетика. Но вместо этого она опустилась на коленки и заглянула под кровать - пусто и чисто. Стала отодвигать шкафы - та же картина. В комнате прибрался автоуборщик и, судя по всему, совсем недавно.
– Проверь контейнер автоуборщика, - посоветовала Анна.
Риваль бросился к встроенному в стену шкафу и с помощью нажимной панели открыл его. Робот стоял отключённый. К счастью, контейнер для мусора оказался недостаточно полон, чтобы робот отравил отходы на переработку. Вытащив прозрачный контейнер, принс решительно засунул руку в гору пыли, вынул деревянную палочку, которую так долго искал. Он радовался как ребёнок новогоднему чуду и поспешил протереть и предмет, и руку ближайшей тканью, валяющейся под ногами, кажется, ей оказалась форменная юбка. Затем протянул палочку вместе с блокнотом Анне.
Сама не зная почему, Анна разволновалась. Она коротко кашлянула, распахивая блокнот. Карандаш оказался не заточен. Рассчитывать на наличие у Риваля остро-режущих предметов, запрещённых к использованию в КА, не приходилось. И Анна просто засунула один конец палочки в рот, нагрев губы, аккуратно расплавила лишнее и стёрла пепел со рта той же юбкой. Заострённый карандаш сверкал тёмно-серым графитом. На первой бумажной странице Анна написала собственное имя на версиде. Риваль провёл подушечкой пальца по надписи, ту слегка смазало, но не стёрло.
– Это непрактично, - проговорил он ошарашенно и улыбнулся, добавив: - А на таком материале ещё и недолговечно.
– Но красиво.
Анна вывела карандашом полное имя Риваля, надеясь, что не ошиблась в его написании. Шорох касания грифеля о бумагу отдавался нежностью в её сердце, щемящей тоской по родительской любви. На глаза выступили непрошенные слёзы. Взволнованность принса мигом испарилась, когда он заметил печаль на лице своей гостьи.
– Моя вина, - он забрал блокнот и карандаш, положив их на кровать.
Анна встала:
– Ты не виноват, что мои родители мертвы.
– Родители… - произнёс Риваль одними губами.
– Хочешь, я отдам блокнот тебе в память об отце?
– Ни к чему, - Анна собралась и напустила на лицо обычное равнодушие, подошла к двери, бросив последний взгляд на колокольчики у окна.
Риваль проследил её взгляд, но не успел ничего сказать. Анна нажала на кнопку в двери и вышла. Ей нужно было немного перевести дух.
Вставив ключ в только что захлопнувшийся портал, она очутилась в своей комнате. Сета здесь не оказалось, видимо, ещё ужинал. Анна рухнула на кровать, крепко сжав подушку. Посмотрела на голофото брата. По щекам заструились слёзы. А ведь обещала себе не плакать, ведь от этого никакого толку. Слезами семью не вернуть, ничего не исправить.
Вскоре пришёл Сет. Заметив, в каком Анна состоянии, он лёг рядом, сразу же оказавшись в объятиях подруги.
– Мы одни с тобой против целого мира, - тихо и несвязно произнесла она.
– И никто нам больше не нужен. Никто…
Сет лизнул горячим языком солёную каплю, свисающую с носа Анны.
– Всё получится. Не сомневайся, Анна. Ты нужна Колину, держись ради него.
– Ты прав, Сет. Мы сможем, - она слабо улыбнулась, больше не плача.
– Мы здесь ради Колина, верно? Ни к чему нюни распускать.
Анна села, сделав три глубоких вдоха и выдоха, чтобы окончательно успокоиться и затем ушла в душ. Сет заметил, как засверкал голофон подруги, оповещая о добавлении к ней четырёх друзей, в числе которых оказался и Риваль Ким Вальес.
После случая с блокнотом Анна решила, что вполне обойдётся без друзей способных столь легко разрушить её душевное равновесие. Она демонстративно проигнорировала Риваля, не стала добавлять его и отвечать на первое адресованное ей сообщение. Впервые Анне захотелось, чтобы кто-то стал очень негативно относиться к её персоне и просто оставил в покое.
Тем временем выяснилось, что безумная парочка Нан и Гак стали собирать печатки для прошения, предназначенного вынудить Анну предоставить своё тело для исследования в их клубе челокофилов. Удивительно, но биологам удалось найти немало желающих оставить свой отпечаток пальца на документе. Большинство студентов видели в этом начинании нелепую, незаслуживающую внимания шутку. Но также нашлись и те, кто оказался не прочь немного поиздеваться над землянкой, демонстративно её унизив.
На одном из занятий клуба Вай заметила Анне:
– Никто не вправе сковать тебя своей волей, если ты сама не захочешь.
– Собрав печатки, они непременно понесут своё прошение в Совет, - возразил ей Клинон.
– И если Совет одобрит, то у Анны не останется выбора, как согласится. Потому что…
– …наша истина в единстве, - закончила Анна главный девиз Космической Академии.
Сейчас они находились рядом с ареной. Анна уже успела облачиться в чёрный командный костюм для тренировок и разглядывала ряды с оружием, которые перед ней на столе разложила Лорель.
– Тебе предстоит выбрать одно и затем сражаться с ним на всех соревнованиях, - объясняла глава.
– Потому не торопись. Ты должна понять, что тебе по душе.
Анна задумалась, пытаясь сосредоточиться на деле, не поддаваясь раздражению из-за поступка человекофилов. В своём фанатизме они совсем не заботились о чужих чувствах. Как оказалось, правомерность в КА понятие относительное и определялась большинством голосов. Если бы всё так работало на Земле, то даже представить страшно…
На арену вышли Вай и Клинон, собравшиеся немного поразмяться. На правой руке зэи был закреплён толстый и очень широкий браслет, похожий на скрюченную иссохшую человеческую руку, обхватившую запястье в агонии. Запястья принса также украшали браслеты, только куда более изящные - золотистые с россыпью цветных камушков. Отвлёкшись от мрачных раздумий, Анна полностью переключила внимание на героев, не представляя, как те собираются сражаться с помощью украшений.