"Та самая Аннушка", третий том, часть первая: "Гонка за временем"

Иевлев Павел Сергеевич

— Чегой-та, проф? — удивилась Крисса. — Ну, грязноватые, конечно, но…

— Они насыщены страданием и отравлены смертью.

— Ну, блин, не все же! Вон, у этих, — она ткнула пальцем в нашу сторону, — никто ж его насильно не жмёт. Чисто избыток утилизуется, только на пользу!

— Да, — вздохнул профессор, — иногда забываю, как мало мы пока продвинулись в базовых дисциплинах. Слишком много техники, слишком мало теории.

— Фигасе мало! — возмутилась девушка. — Да у меня скоро мозг череп проломит, так много я прочитала!

— Тем не менее, ты совершено упустила из виду, какую

природу имеет сенсус-избыточность корректоров. Это недозревшие фокусы коллапса, поглотившие в виде сенсуса боль и страдания гибнущего мира. Недостаточно, чтобы эволюционировать в доминатора или погибнуть в этой попытке, но достаточно, чтобы остаток жизни фонтанировать смертью. Мелехрим, отправляя их в коллапсирующие срезы, таким образом понемногу добавляет им сенсуса. Большая часть в итоге гибнет, но некоторые… Впрочем, не о том речь. Важно, что инкумбы, которые ты извлекла из их мораториума, ничем не отличаются от тех, что производили, выжимая людей досуха, хотя в процессе никто не умер.

— И в чём их опасность? — спросил я. — Мы передали комплект на Завод, вроде бы проблем никаких. Работают, дают энергию. Запах, правда, так себе, как будто кровяную колбасу жарят, но это фигня, зато конвейер на полной мощности наконец-то. Даже игрушки снова начали делать, на них спрос пошире, чем на протезы. Акки, правда, не заряжаются почему-то…

— Пока из инкумбов извлекается только энергия низких порядков, позволяющая приводить в движения различные механизмы, эффект малозаметен. Но на самом деле устройства, в которые их устанавливают, вовсе не электростанции. Это эмиттеры, формирующие структуру Фрактала.

— Вы про маяки Ушедших? — спросила Аннушка.

— Дурацкое название, — сердито ответил Лейхерот. — Основано на внешнем эффекте, происходит от непонимания сути явления. Никакие это, разумеется, не маяки, а устройства, питающие энергией и формирующие резонансную частоту Мультиверсума. Их излучение, в частности, делает возможным существование такого внеметрического феномена, как Дорога. Сейчас ни один из известных эмиттеров на передачу не работает.

— И как же тогда существует Дорога?

— Точно не известно. Двадцать лет назад, когда отключение приняло лавинообразный характер, многие всерьёз опасались, что связность Мультиверсума будет нарушена. В какой-то момент это почти произошло, но потом ситуация стабилизировалась, когда Основатели переключили поддержку на Мораториум. Структуры претерпели некоторые изменения, но устояли.

— А вы уверены, что маяки… или как их там… не работают сейчас? — уточняет Аннушка. — Кристаллы разошлись уже довольно широко, как я понимаю.

— Возможно, покупателей предупреждают, чтобы они не включали излучатели. Ведь их, в основном, интересует энергия. Включение эмиттера не заметить невозможно, будьте уверены. Они оказывают слишком большое влияние на структуру Фрактала. Поэтому сенсус-насыщенные инкумбы так опасны — однажды кто-то это сделает, и весь Мультиверсум будет

отравлен смертью. Возможно, именно это является целью распространителей, а не коммерческая прибыль, которую можно получить с меньшим риском.

— Но зачем это может понадобиться? — спросил я.

— Есть мнение, что насыщение Фрактала мортальным сенсусом усилит Доминаторов, заблокированных в замкнутой метрике без выхода, дав им шанс вырваться. Считается, что они забрали с собой много ценного, и доступ к их технологиям даст преимущество. Сегодняшнее примерное равновесие сил многих не устраивает. Лично я считаю, что это чрезвычайно опасно. Ковырять стены тюрьмы, плохо представляя, кто в ней заперт, — плохая идея. Меня перспектива возвращения Доминаторов в общую метрику пугает, а гарантий, что этого не произойдёт, нет. Тем не менее, есть те, кто готов пойти на такие риски.

— Конгрегация? — вскинулась Аннушка.

— Нет, Мелехрим преследует другие цели. Ушедшие для него конкуренты, он предпочитает использовать их наследие в своих целях.

— И чего он добивается?

— Спросите у него сами, мы не в лучших отношениях. Думаю, как и остальные игроки — силы и власти.

— И вы готовы перейти ему дорожку?

— Разумеется.

* * *

Лейхероту нужно от нас, на первый взгляд, немногое. Беспрепятственный доступ во все локали, которые мы сможем открыть, право первой ночи на оборудование и артефакты, которые мы там найдём. Ещё мы обязуемся не распространять инкумбы и по возможности пресечь их распространение другими. «По возможности» — потому что бодаться с СОТором у нас силёнок маловато. Потеряв одну локаль, они наверняка догадаются поставить в остальных охрану.

Лейхерот уверенно предположил, что СОТор просто ширма для кого-то из серьёзных игроков, скорее всего, Коммуны.

— Почему именно её? — удивилась Аннушка. — Эти ребята в последние годы ведут себя довольно тихо.

— Это не значит, что они бездействуют. Непубличность их базовый принцип, а главное, Коммуна всегда проявляла большой интерес к Доминаторам, считая себя их законными наследниками.

— С какой стати?

— Я предполагаю, что, в силу принципиального игнорирования того, что там считают «сказками и легендами», они вообще не верят в Ушедших. Точнее, путают их с Первой Коммуной. Впрочем, это лишь версия. Такое впечатление сложилось у меня после беседы с их эмиссаром.

— Вы общались с кем-то из Коммуны? Я думала, они совсем окуклились после того, как ушла Ольга.

— Не знаю, об одной ли Ольге мы говорим, но я общался с рыжей женщиной по фамилии Громова. Она сделала предложение, я отказался, мы разошлись. Я не нуждаюсь в деньгах, их цели показались мне подозрительными, а их представления об устройстве Мультиверсума однобокими и искажёнными. Коммунары из тех, кто верит только в то, что можно измерить, этим, как его…

— Штангенциркулем, проф! — хихикнула слегка набравшаяся Крисса.