"Та самая Аннушка", второй том, часть вторая: "Не та дорога"
Шрифт:
— Меня? — удивился я. — Вы сами только что говорили, что я просто мелкий коммерс, которому даже партия фильтров не в размер.
— Иногда и пешка может стать ферзём! Главное — дать ей шанс!
— Но вероятность, что её разменяют, гораздо выше.
— Выбор за вами. Вы можете встретиться с председателем Союза и получить шанс стать частью чего-то большего. А можете остаться мелким торговцем и попытаться продать ваш товар с аукциона или в розницу. К слову, после того, как вы оцените результат, наша оптовая цена будет уже сильно меньше.
— Я, пожалуй, пообщаюсь
— Не заскучаете, Лёха, это я гарантирую, — засмеялся Юрий Сергеевич. — Подходите через полчаса к храму.
— Храму? Где это?
— Его несложно найти, он виден отовсюду. Если заблудитесь, посмотрите на любую купюру и не ошибётесь.
* * *
— Сдаётся мне, — поделился я с Донкой своим прогнозом, когда гости ушли, — на аукционе нам бы никто даже стартовую цену не дал, а в розницу не нашлось бы покупателей. Пришлось бы в итоге отдать всё им, по той цене, которую они назовут. О честной конкуренции тут не слышали.
— Зачем они нас зовут, Лёх? — спросила глойти. — Чего им надо-то?
— Втравить нас в какой-нибудь блудняк, наобещать с три короба и кинуть, разумеется.
— Но мы всё равно пойдём?
— Разумеется. Для этого и приехали.
— Что-то у Доночки очко ёкает.
— Ну, не ходи, я сам.
— Не, я лучше с тобой. Тут сидя изведусь вся, от нервов накидаюсь и буду никакущенькая.
— Это ты брось, — сказал я, — нам, может, драпать придётся в темпе вальса.
— Вот я и говорю, лучше с тобой.
— Саш, — спросил я рободевочку, — ты говоришь, этот мужик был на Терминале тогда?
Она кивнула.
— Скажи, он тебя не мог видеть?
Она помотала головой.
— Точно? Если нас спалят, что мы оттуда…
— Я тогда ещё не родилась, — сказала вдруг Сашка приятным детским голосом. — Их видела мама и передала мне картинку.
— О, так ты говорящая?
Рободевочка кивнула.
— Хорошо. Только при посторонних молчи, ладно? Не дай им понять, какая ты умная.
Новый кивок.
* * *
Чёрный маяк, называемый тут «храмом», открыт. На входе символическая охрана, нас пропустили без вопросов, даже не обыскали. Внутри круглый зал с каменными стенами и толстой каменной колонной посредине, разгороженный пополам деревянной стенкой. По эту сторону сидит секретарша, попросившая нас немного подождать, на другую попадают через дверь рядом с её столом.
Мы скромно сели на диванчик.
— Проходите, — сказала секретарша минуть через пять.
Внутри широкий стол, полки с бумагами в офисных папках, кулер с водой. На столе компьютер, за столом мужчина в пиджаке. Выглядит как кабинет средней руки бюрократа, а не логово
— Присаживайтесь, — хозяин кабинета указывает нам на стулья.
Их два, но Сашка может и постоять, она железная. А вот мы с Донкой за день прилично умотались и охотно садимся.
Мужчина не молод и не стар, возраст его непонятен, лицо непроницаемо. Выглядит опасным.
— Секунду, сейчас закончу, — просит он, и действительно вскоре откладывает ручку и смотрит на нас. — Я председатель «Совета Освобождённой Торговли», моя фамилия Корнивол, имя Гремарх, отчества у нас не приняты. Вы можете обращаться ко мне «отец Гремарх» или «председатель», потому что я представляю тут как светскую администрацию, так и Церковь Искупителя. Представьтесь, если не сложно.
— Я Лёха, караванщик. Это Дунька, моя глойти.
— А это? — он указал на Сашку.
— Просто робот. Не обращайте внимания.
— Просто Лёха, просто робот, просто глойти… Как вы сказали, её зовут?
— Дунька.
— Просто Дунька… Понятно. Нервная какая-то она у вас.
Донка сдавленно пискнула, я покосился на неё и увидел, что девушка сидит белая, как простыня, а глаза распахнуты чуть не шире очков.
— Глойти, — коротко прокомментировал я. — Они все слегка не в себе, а эта даже не слегка.
— Да-да, вы интересовались нашим транспортным оборудованием, — кивнул председатель, заглянув в какие-то бумаги. Звать его «отец Гремарх» у меня язык не поворачивался даже мысленно.
— А почему вы э… отец? — спросил я, сделав максимально простецкое лицо. — Это место не похоже на церковь.
— Тем не менее, маяк Чёрного Города с незапамятных времён был храмом Церкви Искупителя. Этот статус был на время утрачен, потому что маяк перестал работать, и сегодняшнее возвращение к истокам стало символом преемственности традиций.
— Так маяк рабочий? — удивился я.
— Хотите убедиться? — улыбка у Гремарха, как у атакующей акулы.
— Я не сомневаюсь в ваших словах, но кто откажется посмотреть своими глазами на такое чудо?
Председатель встал из-за стола, подошёл к стене и с усилием поднял вверх металлический рычаг в нише. С тихим сухим стуком в совершенно гладкой стене открылась дверь. Следуя его приглашающему жесту, мы проследовали по узкой, идущей с поворотом, каменной лестнице вниз. Донку мне пришлось поддерживать под локоть, потому что ноги у неё подгибаются, а сердце колотится, так, что аж слышно.
— Да что с тобой? — спросил я её шёпотом.
— Нам пиздец, — шепнула она мне в ухо.