Та самая герцогиня
Шрифт:
— Так, так, так… — послышался из-за спины мужской голос.
— Вы что-то хотели, молодой человек? — спросила я, повернувшись лицом. Угу, встретиться с опасностью лицом к лицу у меня не получилось. Просто он повыше оказался.
— Мне нужна твоя кровь! — ответил красноглазый брюнет. Колоритный такой, заметный. Я сначала испугалась и вздрогнула. А потом разозлилась. На что? Не знаю! Просто вдруг надоело все, и Академия эта, и Эрлих, и Кати с ее "необходимыми вещами", и даже бабушка, которая, между прочим, бросила меня тут одну.
— А мне твоя! — ответила я. Раньше, когда злилась, начинала ругаться, кричать и бить посуду.
— Ты чего? Я ж вампир! — обиженно проговорил красноглазый парень. Из-под верхней губы торчали белые клыки, которые не произвели на меня особого впечатления. Ну, клыки… Ну, острые… Что с этого? Я вообще эльфа грохнула и принца спасла. Вообще, парень действительно выглядел устрашающим, но разве я могла в таком состоянии испугаться? Да и не было в нем злости ко мне, казалось, я просто ему интересна. Никак девушка, а как… интересный экспонат в музее. Даже немного обидно стало. Совсем чуть-чуть.
— Слушай, жертва ядерной радиации. Поворачивайся к здравому смыслу передом, а ко мне задом. И иди.
— Куда?
— Туда, — махнула неопределенно рукой. И поспешила к Кати.
— Смотри, какая вещица! — воскликнула Катя, напролом продвигаясь к заинтересовавшей ее вещи.
— Катя! Не буди во мне зверя! Хомячки, знаешь, какие коварные?!
— Да что такого? Нам действительно необходима эта бра! Она же магическая! "Лучшие маги огня работали над ее созданием…"- начала она читать надпись с этикетки, когда все-таки дотащила меня до прилавка с лампами, свечами, светильниками и прочими атрибутами освещения. Стало страшно. За нее, естественно.
— Лучшие маги огня стоят за спиной короля, готовые в любой момент прикрыть его собой или сжечь любого покусившегося на жизнь монарха! Ибо преступления против Короны караются смертной казнью! — процитировала я отрывок из какой-то книжки, которую презентовал мне Антон. Этих книг дома осталась целая библиотека. Кстати, нужно будет попросить бабушку перенести их, вдруг пригодятся?
— Да ну тебя! Пошли в общагу. Нам, наверное, мебель уже привезли, — огорченно посматривая на желанный предмет быта, заторопилась Катя. А я вздохнула с облегчением. Ура! Не придется вырубать ее и силком тащить домой.
Глава 3. "Бал первый"
Жизнь — как бал: Кружишься — весело:
кругом всё светло, ясно…
Вернулся лишь домой, наряд измятый снял
— И всё забыл, и только что устал.
(М.Ю.Лермонтов)
Александра
В зале горит приглушенный свет. Люди в черных мантиях молча смотрят на меня. Молчание давит, унижает и пугает. А когда мне страшно, я веду себя неадекватно. Еще более неадекватно я веду себя, когда меня пытаются унизить. А уж, если на меня начнут давить…
Я ненавижу этот мир со всеми его магическими составляющими. Ненавижу эльфов, ненавижу Эрлиха. Всех ненавижу. Маму только люблю. А еще папу, Тему, дедушку очень люблю и друзей. Захотелось всхлипнуть, потому что по дому соскучилась. И вообще…
Сколько можно? Ну, почему я постоянно ввязываюсь во что-то? Почему
После ярмарки мы с Кати спокойно пошли в общежитие. Мебель уже привезли, и мы ее начали расставлять. Это вызвало множество споров, но все же мы договорились. Через пару часов, когда мебель была собрана и расставлена, "совершенно необходимая мелочь" разложена по полочкам и сундучкам, в дверь постучали. Я открыла дверь, приняла у курьера два свертка и два бумажных пакетика. Кати принялась скакать вокруг меня. И это показалось ужасно правильным — у меня есть такая неспокойная, совершенно неугомонная и немного наивная подруга.
— Ну, что там? Что? Что?! — подпрыгивала она от нетерпения. Я тяжело вздохнула, но присев на свою кровать, начала аккуратно распаковывать первый сверток. С трудом справилась с упаковкой и извлекла из нее нечто волшебное, по-другому не скажешь. Передала сие творение рук эльфийских радостной принцессе.
Платье было изумительным. Лучшие кутюрье Земли бы сейчас попадали в обморок от эстетического шока удовольствия, а известнейшие модели сразу умерли бы от зависти, потому что Кати в этом платье была действительно прекрасна. Помню, в детстве, когда читала сказки, не верила, что существует такая красота, которую нельзя описать словами. Да и Марго, когда мы начали дружить, постоянно твердила — сила слова настолько велика, что можно описать все. Нужно только иметь большой словарный запас, воображение и чуточку эмоций в эти слова вкладывать.
Но Катирилина, она действительно не поддавалась сейчас никаким описаниям. Вернее, описать-то я могу, но передать все это… Нет, это невозможно, по крайней мере, для меня.
Легкая летящая ткань сиреневого цвета с изумительной серебряной вышивкой по подолу и горловине. Ткань постоянно переливалась, говоря о непостоянности Кати. Я действительно увидела в платье отражение самой девушки. Просто ее глубина, переменчивость, яркость и некая твердость характера, нашлись именно в этом платье, в его фасоне, цвете, силуэте. Наряд кричал, что он создан только для этой принцессы, и никто другой не смеет его надеть.
Я сразу захотела нарисовать подругу, но пришлось отвергнуть эту идею. Простым наброском это не передать, а на полноценный портрет у меня сейчас просто не хватит времени. Однако я постаралась в мельчайших подробностях запомнить эту картинку: и вышивку, которая явно что-то означала, и само платье вплоть до текстуры ткани, и бешеный взгляд Кати, горящий восторгом. Это чувство я разделила с принцессой. Незаметно для себя я перестала пренебрежительно называть Катирилину принцессочкой, но полностью отвергнуть мысль, что девушка напоминает мне принцессу из земных сказок, я не могла. Вот где настоящая Золушка. Синдерелла, блин.
Выйдя из транса, я все-таки решилась заглянуть во второй сверток. Там, по моим представлениям, находилось мое платье. Я оказалась права.
Чтобы не испортить момент, не рассматривала платье заранее, сразу надела его. Кати помогла со шнуровкой не тугого корсета, разгладила все складочки и уставилась на меня восторженным взглядом. И было чему восторгаться!
Яркая ткань будто горела на мне, становясь то желтым, то оранжевым пламенем. Взглянув в зеркало, я испугалась и захотела снять платье. Вдруг обожгусь?