Та самая герцогиня
Шрифт:
— Нет, магистр, — встала, утирая слезы смеха. Как можно было не заметить? Ну, как?
— Вы уверены? А может, вы хотите поведать причину своего смеха и нам? Я тоже хочу посмеяться!
— У вас хвост дергается, — ответила, подняв взгляд от пола. Хвост действительно дергался. И это заметили все, но для нас с Кати это оказалось так смешно, что мы не сумели сдержаться.
— Какой еще хвост, Горская?
— Ваш, — честно ответила я. Магистр озадачено посмотрел на меня. Поняв, что я не шучу, он начал крутиться на месте, пытаясь поймать собственный хвост. В абсолютной тишине аудитории вновь раздался тихий смех двух несдержанных студенток.
— К ректору! —
— За что? — спросила Кати, встав со своего места и злобно уставившись на магистра. Действительно! За что? Хвост не мы наколдовали!
— За дверь! — вновь прорычал он. Угу, очень оригинально!
— Но почему?
— Кати, успокойся. Сказано к ректору, значит, идем, — одернула я ее. Но подруга не желала успокаиваться, она жаждала справедливости, не понимая, что ее не существует.
— Но это не мы!
— А кто? — сощурился преподаватель истории, почувствовав, что мы знаем, кто донимает его с начала учебного года. Он понимал, что это не студенты, но кто, кроме Евжении, которая уж точно сейчас была не в состоянии так шутить, мог отрастить ему хвост? Кто-то с отменным чувством юмора и внушительной силой.
— Мы не знаем, — призналась Кати, опустив взгляд.
— Тогда к ректору!
— С удовольствием, — улыбнулась я. Нет. Я не хотела к ректору. Не хотела лишний раз видеть его осунувшееся лицо и одичалый взгляд. Не хотела вновь замечать, что он сильнее похудел и стал еще более серым, незаметным, прозрачным. Но и рассказывать магистру Крель, что его хвост дело рук моего 'возлюбленного' не хотелось. Кати не знала, кто отращивает Крелю новые части тела, но догадывалась. А все потому, что неосмотрительный магистр невзначай намекнул на мою нелюбовь к эльфам. Эрлих почему-то решил, что напоминать о моей расовой нетерпимости может только он. И плевать, что я нормально отношусь к представителям всех рас.
— Вот и идите!
Мы и пошли, посмеиваясь, подшучивая друг над другом. Пока на меня не налетел кто-то большой и…зеленый. А, это же тот самый тролль, который не поздоровался со мной в первый день, когда я в кабинет ректора шла.
— Да блин, что за день такой?! — завопила я, пытаясь встать. Но встав на ноги, я вновь опустилась, почувствовав, что правая конечность не держит мой вес.
— Смотреть надо, куда прешь! — ответил мне зеленый хам. Ненавижу троллей.
— Вот и смотрел бы! — огрызнулась в ответ. Этого здоровяка я уже видела. Вот только не помню где и когда…
— Ты страх потеряла, убогая?
— Я его и не находила, юродивый, — подражая его манере общения, ответила я. Нога ужасно болела, я понимала, что сама не дойду, а Кати не дотащит меня до лекарского крыла. А так у меня характер легкий, ссориться с людьми не люблю.
— Больная.
— Конечно, больная. Я теперь ходить не могу!
— Да ты на голову больная.
— Ты что делаешь-то, ирод окаянный? — рядом со мной возник дядь Боря. Во время.
— А чего она? — невнятно пробормотал он, отводя глаза. Вы когда-нибудь видели смущенного тролля? Нет? Вы многое потеряли!
— Неважно 'чего' она! Важно, кто она!
— А кто она?
— Ерлиха невеста!
— Чья невеста? — удивился зеленый. Я тоже удивилась. Когда успела невестой стать?
— Эрлиха. Но я не невеста. Мы еще не помолвлены, — пробормотала смущенная я. Смущенная, удивленная, побитая и злая.
— Это вопрос времени. Ерлих своего не упустит, Сашенька, — усмехнулся в бороду домовой. Вот зачем он так? Знает ведь, что все понарошку. И все равно подкалывает! Что за мир такой, а? Здесь все без исключения
— Да не женится Эрлих на ней. Судя по поведению, она безродна. Его отец не допустит такого мезальянса!
— Что ты сказал, Шрек местного разлива?!
— Хе-хе, Войл, ты с герцогиней Горской имеешь честь разговаривать.
— Та самая?! — потрясенно спросил гибрид огурца и великана
— Собственной персоной! — вздернула носик Кати. Я улыбнулась, она так гордится, будто речь о ней идет.
— Прошу прощения за свое неуважительное высказывание, герцогиня, — он немного склонил голову. Вот все хорошо, он извинился, я простила. На этом конфликт мог бы быть исчерпан. Но голос. Нет, я не про свою шизофрению, которая упорно не давала мне покоя со дня моего рождения. Просто голос тролля был мне знаком. И я уверена, что он сейчас врет. Талантливо, надо признать, врет. Вот только таланта мало, когда Горская рассержена и внимательно за тобой наблюдает.
— Уйди с глаз моих долой, Шрек. Кати, помоги, пожалуйста, подняться.
Кати подбежала ко мне и помогла встать.
— Сначала дойдем до лекарского крыла, а потом уже к господину ректору на ковер.
Спорить с 'той самой' никто не стал. Раздражает меня такая слава. Даже самый ленивый обсуждает 'подвиги' Дементьевой-Горской. Вот разбужу свою спящую красавицу ото сна, буду себя тише воды вести.
Шрек вызвался помочь с доставкой моей персоны до владений мираны Арис. Женщина оказалась на своем рабочем месте, поэтому Зеленый передал меня ей и ушел по своим делам. Надеюсь, он везде безбожно опоздал. Иначе я перестану верить в действие кармы и теорию бумеранга! Долго меня мучить лекарь не стала. Намазала больную ногу каким-то гелем, от которого шел приятный холодок. После этого мирана Арис ушла к другим пациентам, а мне наказала полчаса лежать, не вставая.
Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Поэтому через сорок минут я стояла в кабинете жениха своей бабушки, старшего принца нашего королевства, ректора академии волшебства и магии. Грозовой тучей принц нависал над нами с Кати, пытаясь заставить признать свою вину.
— Горская, тебе мало того, что Евжения до сих пор спит?! Ты еще и преподавателей достаешь?
— Во-первых, не я бабушке колыбельную пела. Хотя, да, я виновата. Но не нужно мне о ней напоминать, без вас голова от мыслей об этом болит. Во-вторых, мы не колдовали против преподавателей. Если бы это была я, мы бы не спалились. И, в-третьих, не надо на меня зло срывать. Я не виновата, что вы до сих пор не нашли способ разбудить свою невесту.
— Горская, я никогда не поверю, что тебе неизвестно, кто учиняет беспорядки в академии!
— Я тоже никогда не поверю, что вам об этом до сих пор не донесли.
— Представь себе, никто ничего не знает.
— А почему тогда я должна что-то знать?
— Все, уходите, и чтоб духу вашего рядом со следующими жертвами не было!
— Как будто это от нас зависит!
Передернув плечами, вышла из кабинета. Резво перебирая ногами, направилась в спальню бабушки. Кати шла следом за мной, несмотря на то, что сейчас у нас шло занятие. Плевать. На все плевать. В печенках сидит эта академия, этот мир, Эрлих и его шуточки над преподавателями, ректор и его обвинения. Домой хочу. Найду способ, как бабушку разбудить, и домой отправлюсь. Мама, наверное, даже не знает, что я в тюрьме была, что меня трижды чуть не убили. Иначе они с папой уже тут были бы. Или их дедушка не пускает? Генерал Дементьев, зачем же ты меня так готовил? Неужели, знал, что мне предстоит пройти в этом мире?