Та Сторона Одиночества
Шрифт:
Тери досталось хуже всех, но дело касалось не физиологической стороны проблемы. Память вернулась к нему мгновенно, он вскочил в бешенстве, но не знал куда и зачем бежать, проклятья и угрозы вырывались из него бурным потоком, но и этому пришёл конец. После он впал в немое отчаяние, и словно сомнамбула, ходил взад и вперёд – от апартаментов принцессы до разрушенного Зала, в котором они сейчас находились. Он не мог придумать ничего, что оправдало бы Мирию – то, как она с ним обошлась, то, зачем она всё-таки сбежала, и это по-настоящему
– А что скажите вы, гранлиит Тайлер? – Своим меланхоличным, но сейчас хрипловатым, голосом, слегка резковато поинтересовался Правитель. Ну конечно же, Майкл и забыл, что Тери был его любимчиком и даже после такого промаха как побег принцессы, Эдвард ни в чём его и не думал обвинять. – Каким образом Элиасу Фейвериту удалось сбежать из самой лучшей тюрьмы Грессии, прихватив при этом мою дочь, наследницу Трона и её друга Аднера?
Отсутствие телепатических способностей начинало доставлять Тайлеру некоторые неприятности. О, как хотел он сейчас узнать, что на самом деле творится в мозгах Правителя и каковы его шансы выйти сухим из воды в этой заварушке…
– Должно быть, всё дело в способностях Элиаса. – Осторожно ответил Майкл.
– Да, но, насколько мне известно, они были утеряны! – Возразил Эдвард, хотя гранлиит ему и не думал перечить. – Вы ведь были с ним лично знакомы, Майкл?!
Если бы этот вопрос задал Льюис, Тайлер мог бы его запросто проигнорировать. Но с Правителем шутки были плохи…
– Да. – Ответил Майкл, покосившись на Тери, но тот даже не шелохнулся, утопая в горе собственной потери.
– Тогда вы можете судить о нём… всегда ли он был таким чудовищем?
Тайлер взглянул на Эдварда, и их взгляды перехлестнулись. Что-то нехорошее, тревожное коснулось его изнутри. Возможно, его Сила наконец-то собралась вернуться.
– Он всегда был импульсивным и… Несдержанным… Но не чудовищем…
– Фейверит уничтожил всю охрану в той тюрьме, где его содержали: несколько десятков человек погибли, сожжённые заживо его адским электричеством. Он разворотил там несколько камер, особо опасные преступники оказались на свободе благодаря этому сумасшедшему. И что вы теперь скажете, гранлиит? Кто этот человек, если не чудовище?
Тайлер молчал, закусив губу – это был благоразумный жест: он не знал, какого ответа ждал от него Правитель и в какую ловушку он пытался его заманить.
– Я тоже знал Дельфина лично. – Тихо сказал Льюис, глядя куда-то в сторону. – Настоящий псих. Но Мирия всегда его оправдывала и называла его своим другом. Она до последнего надеялась, что сможет вытащить его из тюрьмы, даже пообещала ему это…
– Эти люди отравили сознание моей дочери, привив ей ощущение ложной любви и дружбы. Вероятно, они планировали с её помощью захватить Трон Грессии. И даже тот факт, что граф Анедо мёртв их не остановил – Мирия опять с ними.
Эдвард не объяснялся, он будто бы вёл монолог сам с собой, глядя на свои забинтованные руки. На его бледном
Правитель замолчал, и тишина вновь опустилась на их головы, но Тайлеру это порядком надоело. Он ещё раз осмотрел разрушения, к которым, пусть и косвенно, но тоже был причастен, после чего жёстко произнёс:
– Ваше Величество, я должен вернуться к своему легиту…
Эдвард безразлично кивнул, и Майкл больше не медлил ни секунды…
Глава 4. Трудности Элиаса.
– Мирия…
Я некоторое время наблюдал за ней спящей, против воли насыщаясь энергией, исходившей от неё и насытившей всего меня полностью. Даже во сне вид её был не безмятежен, чуть заметная складочка между бровей, казалось, пролегла здесь навсегда.
Мы отыскали нашу базу там же, где и оставили – Легитерии так и не удалось обнаружить её, либо они и вовсе не искали. Слой пыли в приличную толщину покрывал всё вокруг, но для Мирии это не было проблемой – она занялась уборкой, едва переступила порог.
Мы же с Элиасом слонялись туда и обратно, без дела, у девушки было занятие, у нас же – лишь тягостные воспоминания о самом трагичном дне в нашей жизни, и пусть всё произошедшее оказалось правдой лишь наполовину – призраки прошлого всё ещё блуждали где-то рядом.
– Где комната Мориса? – Разобравшись с тем, что много времени назад было едой в холодильнике, спросила Мирия. – Я буду жить в ней.
– Там же, где и была. – Хрипло ответил Элиас, впервые заговорив с нашего последнего разговора.
Мирия даже не взглянула на него, и он, ещё более сконфузившись, замолчал ещё очень надолго. Напряжение между ними только росло, и было ясно: прежних отношений в нашей компании никогда не будет.
…- Это не сон… - Прошептала она, открывая глаза, и я улыбнулся.
Она повторяла это каждый день, просыпаясь, и я знал, что не разобью её надежду бесполезным сочувствием – и Мирии, и мне было на что надеяться, ради чего продолжать жить и бороться.
Она потянулась ко мне, и я обнял её, ложась рядом на тёплую постель. Это было так восхитительно – ощущать её тепло, близость после столь долгой разлуки расстояний, запретов, стен…
Со стороны эта сцена могла показаться пошлой, но посвящённые знали: в этих объятиях не было и капли пошлости. Отсутствие кровного родства не мешало нам быть настоящими братом и сестрой, и мы больше не собирались никогда ни перед кем оправдываться – в испытаниях, которые нам удалось преодолеть, тоже были свои плюсы. И мы повзрослели.
– Джоэл! – Нашу идиллию нарушил голос Элиаса, доносящийся снизу. Он наверняка догадывался, где я нахожусь, но ни за что на свете бы не пересёк больше порог этой комнаты.