Та Сторона Одиночества
Шрифт:
– Тери, что ты делаешь? – Услышал за спиной он предупреждающий голос Тайлера. – Немедленно отпусти девушку.
– Оставь нас в покое, Майк! – Нервно бросил он, но хватку все же ослабил. – Мы просто разговариваем!
– Я вижу. – Майкл надменно хмыкнул. – Руки убери, ты сейчас ключицу ей сломаешь.
– Какое тебе дело, а? – Психанул Тери, разворачиваясь к нему всем корпусом и бешено жестикулируя. – В такие моменты ты напоминаешь мне своего братца…
– И что с того?
– В прошлый раз никто и не подумал защищать ее, когда Роулис устроил травлю… И ты тоже, Майк!
– В прошлый раз никто не знал,
– Это еще не доказано! – Воскликнул Льюис.
– Да ну?! – Майкл едва не выпал из роли своего брата-близнеца, сверкнув холодными как сталь глазами, но быстро вернулся к нужному облику. – Отойди от нее, Тери, иначе я буду вынужден применить силу.
Мирия не понимала, о чем они говорят, но эти загадки ей не нравились.
Тери сделал глубокий вздох, понемногу приходя в себя.
– Ладно. – Немного успокоившись, согласился он. – Ты прав, Майк, извини. Не знаю, что на меня нашло, прости. Я уйду. – И вновь повернулся к девушке. – А с тобой мы поговорим позже, без свидетелей, Мирия…
– Я тебе все сказала. – Девушка была все так же холодна и Льюису ничего не оставалось, как смирившись, покинуть камеру.
Майкл, выразительно взглянув на нее, вышел следом.
Джонс сидел за пультом управления, весело посмеиваясь. Тери плюхнулся рядом с ним, другое кресло занял Тайлер.
– Значит, послала она тебя подальше? – Усмехнулся Стелл, глядя на монитор, а не на друга.
– Так тебе и надо – а то губы раскатил – ждет, любит… Ага, сейчас, держи вот…
– Ничего не понимаю – Сокрушался Льюис, не обидевшись на слова Джонса. – Ее как будто бы подменили, вроде бы она – а вроде бы и нет… Что произошло? Что могла произойти?
– Мирия сказала тебе правду, ты – идиот. – Констатировал Майкл.
Тери не отвечал. Все его мечты и надежды, вынашиваемые все это время, оказались разбиты в пух и прах. Вот она – Мирия – совсем рядом, но ему по-прежнему не принадлежит – и более того – не желает принадлежать. Мир покатился к черту.
***
Глава 34. Принцесса. (Часть 2)
Всю дорогу мы веселились, заряженные под завязку адреналином. Я так вообще не выходил из состояния эйфории, от поцелуев Терезы кружилась голова, и Элиас не уставал подшучивать надо мной, над моим идиотски-счастливым выражением лица, и жизнь казалась раем.
Тревожное чувство коснулось меня впервые, когда Элиас пошел на посадку. Уже смеркалось, и в полумраке мы едва различили силуэты корабля Мориса и нашей базы, изуродованной, с развороченным шлюзом.
На нас обоих будто бы вылили тонну холодной воды. Я с нарастающим волнением смотрел на Элиаса и видел, каким ужасом наполняются его глаза, он медленно ступил на землю, готовясь к самому худшему, но потом что было сил рванул вперед, и я бросился следом.
Зрелище было поистине ужасающим – и дело тут было не в масштабах трагедии. Всегда страшно, когда кто-то проникает в твой дом, уродует твои вещи, рушит стены. Элиас заглядывал в каждую дверь, торопился, спешил дальше. Подняться на второй этаж было сейчас проблематично – для меня,
Морис Анедо сидел посредине того помещения, что раньше было его кабинетом. Он сидел за столом, на стуле, лицо его было обращено к нам и при этом ничего, абсолютно ничего не выражало. Этакая маска боли и смерти. Его глаза были пусты от отчаяния и даже в темноте я видел, что он страшно бледен.
– Где Мирия?!!! – Голосом, похожим на плач, проревел Элиас, принимая на себя всю ту боль, что сквозила от графа физически. – Морис, где она?!!!
Голос графа был убийственно спокоен. Он был непривычно сух и оттого казалось, что Морису он не принадлежит.
– Я хотел спросить у тебя, Элиас, где она? Где Мирия? И у тебя, Джоэл. Почему вы оставили ее здесь одну? Где Мирия, Джоэл? Вы же не можете долго – друг без друга…
Его слова, как и глаза, были пусты, лишены всякой эмоциональной окраски. Но Элиас уже бился в припадке слепой ярости, а я ощущал, что вот- вот рассыплюсь в прах без энергетической поддержки Мирии.
Морис же оставался ненормально спокойным. Он не умел ненавидеть, просто был начисто лишен этого врожденного чувства – ненависти, может быть, один из всех, но он ждал реального ответа от нас двоих – другой бы на его месте давно бы убил обоих, я бы точно убил.
– Мы не знаем, Морис. – Тихо проговорил я, пока Эл швырялся электричеством и в без того пострадавшие стены. – Что здесь произошло?
Граф ответил не сразу.
– Это Льюис. Тот леттер, что…
– Льюис?! Но… как? Как такое возможно? Он простой леттер, и… почему ты так решил?
– Кто-то активировал наружные камеры. – Пояснил Морис, поворачиваясь к монитору. – Мирия не могла этого сделать, просто не умела. Может быть, случайно…
Он включил запись. Элиас оторвался от своего бесполезного, но опасного занятия, чтобы всмотреться в нечеткое изображение действа, происходящего на экране.
Морис ждал нашего мнения. Он, наверное, не одну сотню раз уже наблюдал картину похищения его любимой, и все же глаза его тоже были устремлены на монитор.
– Это легит Тайлера. Ты ведь знаешь их? – Видимо, и Элиас следил за моей реакцией. – Я насчитал не больше десяти человек, и это на базу Мориса Анедо?! …
Его взгляд был очень выразителен, но я не сразу понял, что он имеет ввиду, но потом меня осенило и злость подступила к горлу огненным шаром.
– Я знаю каждого из этих парней, мы работали вместе, только в разных легитах, а вечерами мы опять же, вместе, напивались и шлялись по девчонкам. Да, все они мои друзья, все до единого, и Льюис лучший из них! Но я ни за что на свете, слышишь, Элиас?! Ни на кого на свете не променял бы Мирию! Я бы умер, защищая ее, и убил бы, чтобы защитить…
Мои глаза заволокла тьма и впервые в жизни я реально ощутил свою Силу. Руки мои налились огнем, а силуэты Мориса и Элиаса стали словно полупрозрачными, пронизанными разноцветным живым свечением, Морис – зеленовато-неоновым, а Элиас – ярко-красным со вспышками золота.
– Джоэл, остановись! – Как сквозь вату в ушах я услышал далекий голос графа. – Джоэл, СТОП!!!
Я судорожно вздохнул воздух – и все пропало. Морис был рядом, он успел схватить меня за плечи и усадить на стул, на котором секунду назад сидел он сам.