Табор уходит в землю

Алов Константин

— Ты меня так подставил! — заныл Илья. — По твоей вине Папа наехал на нашу фирму, а вместе с тобой и меня по миру пустил. И после этого ты просишь какие-то деньги? Моя жизнь накрылась медным тазом. Я дома не ночую, а ты требуешь какие-то деньги! Слушай, Олег, имей совесть…

Олег имел не только совесть, но и память. И все же не стал напоминать бывшему партнеру, что когда-то нашел его буквально на помойке, где тот выполнял функции учетчика, и что своим состоянием он обязан именно ему. Воистину, мечта раба — плюнуть в рожу своему

благодетелю. Осин по своей натуре был рабом, и с этим ничего нельзя было поделать.

— Надо Зарькову позвонить, — предложил Крюков.

— А ты откуда его знаешь? — удивился Олег.

— Так, в одном прохладном месте познакомились, — отговорился Крюков.

Зарьков, как и обещал, деньги приготовил и только ждал возможности их передать. Они договорились встретиться через час в офисе Зарькова.

— Нам никто не помешает, время позднее, кроме меня и охраны здесь никого не будет.

Ехать решили вдвоем, Крюков и Олег. Ему не мешало немного размяться и подышать воздухом. В последнюю минуту в сопровождающие набился Отмороз.

— Мало ли что? За бабками все-таки едем.

Крюков не стал возражать. До конторы Зарькова они добрались спокойно. Крюков и тут оказался верен себе, оставив "рябуху" за углом в переулке.

— А как я туда доковыляю? — поинтересовался у него Олег. — Ты давай не перестраховывайся, а подъезжай прямо к парадной двери. Хватит прятаться. Мы, в конце концов, не грабить приехали.

— Вот именно, — согласился Крюков. — Если бы грабить, я бы тачку перед дверями поставил. А так — не фига за врага его работу делать.

— Ты что, Зарькова подозреваешь? — удивился Олег.

— Не то, чтобы подозреваю, — протянул Крюков. — Но пока Папа живой, я считаю себя на тропе войны. Со всеми вытекающими и втекающими. Сиди в машине и не рыпайся, Зарькова я сюда приведу.

— А я помогу, если сам идти не захочет, — вставил веское слово Отмороз.

Офис Зарькова, как тот и пообещал, встретил их пустотой и полумраком. Охранник скучал, перекатывая между щеками жвачку. Через расстегнутый воротник виднелась толстая цепь.

"Неужели золотая?" — подумал Крюков, проходя мимо него.

— Мы к Зарькову, он нас ждет, — сообщил сыщик.

Вопреки его ожиданиям охранник не стал никуда звонить или проверять документы, а сразу махнул им.

— Проходите.

"Или ленивый как космонавт, или Зарьков предупредил его о нашем приходе", — снова отметил про себя Крюков.

В лифте он услышал над ухом тихий шепот Отмороза.

— Приготовься.

— Думаешь хомут? — так же тихо спросил опер.

— А ты когда-нибудь видел, чтобы охранник на шее голду в полкило таскал?

Крюков как можно незаметнее, так как лифт мог быть оборудован видеокамерами, достал свой "пернач". Отмороз также плавно скинул с плеча автомат, который носил под курткой, и примкнул к нему рожок магазина.

– Кабинет Зарькова из лифта налево. Я впереди, ты страхуешь. Бегом, — предупредил Крюков.

Как

только лифт замер на этаже и начал открываться, Крюков рванул как на стометровке. Отмороз не отставал и при этом ухитрялся смотреть за спину. Зарьков сидел в кресле. Голова его была слегка откинута и покоилась на подголовнике. Крюков не удивился, увидев черные впадины его глазниц. Только мельком заглянув в кабинет, он дал Отморозу команду.

— Уходим.

Тот также был готов к неожиданностям и моментально среагировал. Крюков имел полезную привычку, впитанную в кровь со времен детских игр в казаки-разбойники. Попадая первый раз в новое место, он всегда непроизвольно отмечал пути аварийного отступления. И сейчас он повел Отмороза к черной лестнице, которую заприметил во время первого посещения

— Будь готов, — предупредил он напарника.

Пока сыщика и Отмороза спасала нечеловеческая оперативность. Противник явно рассчитывал на их замешательство и временную растерянность. Они же своими молниеносными действиями сработали на опережение.

Глупо было надеяться, что на черной лестнице не догадаются выставить людей. Поэтому, распахнув дверь ударом ноги, беглецы тут же в два ствола залили пространство лестницы ураганным огнем.

Грязная площадная брань, перемежаемая жалобными стонами, послужила подтверждением этому.

Скользя на крови и спотыкаясь об убитых и раненых они рванули вниз. Неожиданно Отмороз выругался и опустился на ступеньки.

— Ты что? — затормозил Крюков.

— Биздец, ногу сломал, — простонал Отмороз, сжав зубы.

— Давай потащу, — Крюков подхватил его под руку.

— Нет, — напарник с силой оттолкнул его. — Вали отсюда, а то прошью!

Сверху слышались голоса папиных бойцов. Крюков увидел, что Отмороз направил ствол своего автомата прямо ему в лоб.

— Вали, я продержусь сколько смогу. Мне тут все равно делать нечего, все мои уже там, меня ждут. Прощай, братуха!

— Прощай!

Крюков повернулся и устремился вниз. Пока он не добрался до выхода, сверху на его уши давил грохот непрекращающихся выстрелов и очередей. Это была музыка варварского траурного марша. И меньшего Отмороз не заслужил.

Орлов ждал в машине с включенным двигателем. Сыщик плюхнулся на сиденье и рванул с места.

— Ты один? — спросил Олег.

— Нет, нас двое, — сквозь зубы процедил Крюков. — Ты и я.

Только сейчас он заметил, что Олег едва держится, чтобы не завалиться с сиденья. И прибавил газу.

* * *

Папе было очень плохо. Уничтожение машины с наркотиками выливалось в весьма круглую сумму. Но еще обиднее было сознание того, что во всем виноват он сам. В старые разбойные времена Папа отправлял грузы под надежной охраной, следом пускал одну, а то и две машины сопровождения. Но в последнее время недопустимо расслабился.