Тафгай 6

Порошин Влад

— 2 : 0, а ведь ига ещё только началась. — Дэн вытер платком пот на лбу. — Нелегко сегодня придётся «рейнджерам» из Нью-Йорка.

* * *

Ближе к концу первого периода, когда счёт на табло всё ещё был прежний, и я выехал на точку вбрасывания рядом с нашими воротами, Микита с Балдой о чём-то загадочно пошептались.

— Если вбрасывание выиграешь, кати сразу к чужим воротам на пятак, сюрприз будет, — подмигнул мне Стэн Микита.

— Сюрприз на пятачке? Да я пока там буду чего-то ждать, — хмыкнул я, кивну в сторону защитников «Рейнджерс» спросил, — мне Парк и Сейлинг

по шее надают, подкравшись со спины.

— А ты сам им надавай, — улыбнулся словак, но ничего пояснять не стал.

«Заговорщики, мать твою, — пробухтел я про себя, но вбрасывание у хоккеиста, родившегося в Германии в семье украинских эмигрантов, Уолта Ткачука выиграл. — Ткачук, Ткачук? — Задумался я и шустро покатил, как было уговорено к воротам «рейнджеров». — Вроде не родственник Кейту Ткачуку, известному американскому нападающему 90-х. Хотя какая сейчас в 70-х разница кто там кому брат, а кто кому сват? Ну вот, я приехал, где сюрприз? Алё?». Я покрутил головой и увидел, что мои партнёры по тройке нападения нарезают виражи в зоне атаки, пытаясь запутать игроков из Нью-Йорка. А вот защитник гостей Бред Парк без всяких предварительных виражей врезал мне клюшкой в спину, затем, видя, что мне мало, дал второй раз в ту же самую точку, и хотел было уже в третий раз приложиться, но я его опередил, легонько ткнув локоточкем в грудь. Парк внезапно пошатнулся и потерялся на пару секунд. Как раз в эти самые секунды уместилось несколько молниеносных передач. Микита прострелил на Болдырева, тот шмальнул шайбой мне прямо в крюк. А я что, рыжий? Щелкнул по науке слёту точно под перекладину. Голкипер гостей Эд Джакомин от досады грохнул клюшкой об лёд, а красный «домашний» фонарь за воротами от удовольствия загорелся красным цветом.

— Скооор! — Заревели переполненные трибуны, а тревожная сирена, которая больше бы подошла к Великому Чикагскому пожару столетней давности, загудела, закладывая уши мне и моим «хитрым» партнёрам по тройке нападения.

— Как сюрприз?! — Радостно заголосил Стас из-за того, что всё разыгралось в лучшем виде.

— Без вопросов сюрприз что надо! — Я поздравил с результативными очками Микиту и Болдырева. — Но в следующий раз нужно поставить на пятак шезлонг и коктейль с трубочкой.

— Вот ты сам в следующий раз себе и пасуй, лёжа не шезлонге, ха-ха! — Загоготал Балда. — Кстати, после игры вся команда собирается в клубный ресторан. Ты как?

— Я как все, — ответил я, приехав на скамейку запасных. — Иваныч, гони 100 баксов! — Напомнил я менеджеру клуба уговор, который дороже денег.

— 100 баксов, Иваныч, — тут же принялись канючить и остальные хоккеисты, позабыв, что игра ещё не окончена.

— Я для вас всех — мистер Айвон! — Отчаянно выкрикнул он, до конца ещё не осознав, что теперь на ближайшие десять лет его имя для всех Иван Иваныч. — Выиграйте сначала. — Уже не так уверенно пробормотал генеральный менеджер.

* * *

— Итак, через пятнадцать секунд закончится матч между чикагскими «ястребам» и «рейнджерами» из Нью-Йорка. — Весело сообщил телезрителям комментатор Дэн Келли. — Команды откровенно доигрывают, ведь счёт 7 : 1 в пользу хозяев льда, и к счастью для ньюйоркцев сегодня Большой Таф отметился лишь одной заброшенной шайбой. А я напомню, что спонсор трансляции пылесосы Electrolux!

И как меня в перерыве поправил редактор, рекламный слоган шведской компании дословно звучит так: «Ничто не отстой, как Electrolux!». С вами был Дэн Келли до скорых встреч в эфире!

— Проклятые шведы, — пробурчал себе под нос комментатор, когда выключил микрофон. — Не могли придумать нормальную рекламу.

* * *

— Спасибо за премию, Иваныч! — Хохотали хоккеисты, один за другим покидая раздевалку, уже помытыми и переодетыми.

— Иди к чёрту, — отмахивался от них Томми Айвен.

— Спасибо за сотню, Иван Иваныч!

— Проваливай к чертям! — Нервничал генменеджер.

— Иваныч, может 11-го перед матчем с Атлантой ещё полетать? — Снова подкалывал Айвену кто-то из игроков.

— Сбросься с крыши, олух! Я продам эту новость на кабельное телевидение! — Уже орал на парней бедный Томми. — А всё из-за тебя проклятый Таф! — Гаркнул он на меня. — Но ты ещё плохо знаешь старину Айвена! Я вас всех здесь продам, куплю и снова продам, но уже дороже!

— Иваныч, а ты что читал «Золотого телёнка»? Чешешь как Паниковский! — Загоготал я. — Дай миллион, дай миллион! Береги нервные клетки, как бы они не разбежались.

— Иди к чёрту! — Махнул рукой склочный старик и вышел из раздевалки, а вместо Томми Айвена в помещение вернулся, весь сияющий как начищенный самовар, Ваня Болдырев и спросил:

— Сразу идёшь в ресторан, или как? А то я девочкам позвонил, обе красотки, увидишь — закачаешься!

— Сначала кота заеду, покормлю. Так что начинай без меня. — Я ненадолго задумался, с красивыми девушками пересекаться что-то не хотелось. — А есть у твоих красоток подруга поумнее, но не с такой яркой внешностью? Чтобы с ней можно было о чём-нибудь умном поговорить, и на амурные подвиги не потянуло. Меня невеста в Союзе ждёт.

— Я спрошу, — захохотал мой тёзка.

Глава 5

Ресторан хоть и носил наше гордое имя «Чикаго Блэкхокс» собственностью хоккейной команды не был. Хозяин заведения просто платил клубу за использование бренда, поэтому постороннего народу в нём сегодня гуляло превеликое множество. Были здесь также жёны и подруги хоккеистов, и естественно кроме них рядом тусовались барышни, которые только намеревались попасть в разряд жён и подруг. Ведь игрок НХЛ — это более чем перспективный жених, особенно в рассвете лет и физической формы.

Наверно поэтому «гад» Ванька Болдырев моей просьбе не внял и привёл сегодня в ресторан двух очень очаровательных девушек, ноги длинные, фигурки точёные, брови вразлёт. Звали красоток Роза и Лорен. Жгучая брюнетка Роза Вилсон сразу обозначила свои притязания на Болдырева, чему он был рад, а Лорен Харрис с пышной копной русых волос, предназначалась, надо понимать, для меня. Занимались девушки в свободное от отдыха время ремеслом несерьёзным — подрабатывали на поприще модельного бизнеса, кино и театра. Кстати, платья на них сегодня тоже были несерьёзные — лёгонькие полосочки яркой ткани на бретельках. Именно из-за несерьёзности гардероба начинающий актрис и манекенщиц пропустившие по литровке пива товарищи по команде ломали шею, пялясь на наш столик и позволяли себе громкой комплимент с присвистом: