Таиландский детектив
Шрифт:
– Я не брал у него ключи и, не звонил ни по какому телефону. Я все сделал, как мы договорились. Я сам не понимаю, что произошло. Я ждал Катю, но не дождался.
– И ушел с Зоей-зайкой, с которой всю ночь трахался? Да? Заметь в ночь убийства Тихомирова, он тоже на тебя рассердился и ушел спать с Зоей, - Прасько смеясь, повернулся к Кате, холодно смотря на нее, - чтобы у него было алиби, когда он убивал Тихомирова.
– Я не убивал!
– закричал Виктор.
– Не убивал он...
– хмыкнул Прасько.
– Этот идиот потихоньку сделал слепок с ключа Тихомирова, отдал его в мастерскую,
– Я не забыл, - огрызнулся Виктор.
– Когда я пришел за ним, мне сказали, что готовый заказ уже отослали в отель. Я им сказал, что заказ срочный. Заказывал я на фамилию Тихомирова, вот ключ и попал к нему.
– Конспиратор, твою мать, - презрительно фыркнул Прасько.
– Так у Тихомирова, оказалось два ключа... Ничего не поняв он, один из них отдал тебе, Катюха. Зато у Витька не оказалось ни одного, и он не придумал ничего умнее, чем выклянчить в ресторане ключ у Ку. Думаю Тихомирову свалившийся вдруг на него дубликат ключика, не очень-то понравился, а тут еще тайский ученый в ресторане не мычал, не телился. Вот и решил старик проверить склад. Представляю, как он удивился, застав там, в поздний час Витька и семь лишних ящиков. А ты говоришь, не убивал.
– Нет. Все было не так. Я не хотел этого... Это не я ... Клянусь! Я же не знал, что так выйдет... что Катю похитят, а Ку убьют. Я дал знать этому мудаку в ресторане, что расплачусь с ним на складе, когда получу товар. В ту ночь у склада дежурил их человек. Ну, мы встретились. Я получил товар, расплатился, и тут входит Тихомиров. Он стал орать на меня, схватил за грудки, сказал, что не потерпит этого и сейчас же позвонит в полицию. Я пытался его успокоить, а этот мудак... зашел ему за спину... и выстрелил. Я даже ничего понять не успел. Клянусь! Все так и было! Я не вру!
– А Зоя?
– Я ей снотворное в шампанское подмешал...
В холодной ярости Катя метнулась к Виктору с сильным желанием придушить его голыми руками, но Прасько мигом перехватив ее, с силой усадил обратно.
– Э-э нет, рыба моя, - отдуваясь, с коротким смешком проговорил он, - кого и когда убить, здесь решаю я. Поняла? Витек, твое раскаяние, надеюсь, чистосердечное так ничего и не прояснило. Вопрос все тот же: где товар?
– Я не знаю
– Я тоже, - ответила Катя, когда Прасько перевел вопрошающий взгляд на нее.
– А ведь за него заплачены кровные денежки, люди ждут, - сокрушался он, доставая из-за пояса брюк пистолет и деловито навинчивая на него глушитель.
– Не хорошо как-то получается серьезных людей обманывать. И сроки, знаете ли, поджимают. А потому я вынужден перейти к жестким мерам.
– Я не брал! С той ночи, как похитили Катю, ящиков я больше не видел.
– Не видел?
– Не видел.
– Раз не видел, значит, на склад заглядывал, - раздумчиво покачал пистолетом Прасько.
– Конечно, я тревожился и как видишь не зря. Ну, чем мне тебе еще поклясться!
– крикнул в отчаянии Виктор.
– Ну, хорошо. Допустим, я тебе верю, и товар ты не брал. Тогда остаешься ты, Катюха. И знаешь, я все больше склонен думать, что мой товар у тебя.
– Почему?
– Вот заладила, почемучка. Видишь ли, в этом деле одному никак не управится. Нужен подельник, которому полностью доверяешь, -
– У Витька подельника кроме меня, как такового, не было. Следователь никому и ни чему не доверял вообще. Себе на уме был мужик. Довериться такому - себе же нож в спину всадить. Зоя же годится лишь для того, чтобы создавать алиби. А у тебя есть верный пес, Катюха. Ведь так?
Катя во все глаза смотрела на него.
– На допросе у тебя вышла не стыковочка со временем: таксист был уверен, что подвез тебя к дому Ку позже девяти. Ты же уверяла, что приехала к девяти, когда Ку еще был жив. Кто из вас брешет? А теперь давай прикинем, что у нас выходит при таком-то раскладе. Ты приезжаешь в десятом часу. Допустим, к этому времени следователь убивает Ку и прячется в соседней комнате. То, что убийцей был следователь, понятно и ежу. Очень уж лихо полиция старалась отмазать его. Ты входишь в дом, видишь Ку мертвым. Следователь, что уже вызвал полицию, входит следом за тобой, но прежде чем успевает выстрелить в тебя, сам получает пулю. Так? Выходит ты шла к Ку не одна. Подстраховалась? Что сама вычислила засаду вряд ли. Значит, был кто-то за тобой, и шла ты к Ку так, словно тебе там забили стрелку. По глазам вижу, что ничего не скажешь. Ну и не надо. Потому, как вы с Вонгом на допросе старательно поддакивали друг другу и так все понятно. Сама ты не смогла бы уйти от полиции. Он ведь тебя прятал в том притоне, как своего единственного и важного свидетеля. Верно?
– Ты же говорил, что они всю ночь трахались!
– задыхаясь от возмущения, выкрикнул Виктор.
– Ты же говорил, что он ее по всякому поимел, потому у нее губа прокушена и синяки на теле... Ты говорил, что они уже в джунглях...
– Ну, говорил...
– пожал плечами Прасько.
– Тебе, Витек, уже давно пора думать головой, а не головкой. Ты чистое, бесхитростное создание, Катерина, врать не умеешь и даже со своей разбитой губой не похожа на затасканную шалаву, какой пыталась изобразить себя. Да и Вонг не тянул на страстно влюбленного. Потому понятно, что никто не поверил вашим словам...
– Какой же ты гад!
– вдруг успокоился Виктор.
– Не испытывай моего терпения, щенок. Если ты не заметил, то напоминаю: ты не в том положении, чтобы орать на меня и оскорблять, - Прасько недвусмысленно повел пистолетом в его сторону.
– А мне плевать в каком я положении, - тряхнул наручниками Виктор.
– Это, как я понимаю и есть твои обещанные золотые горы?
– Какие ты еще горы хочешь, после того как спер мой товар?
– А если твои наркотики у меня?
– встряла в их перебранку Катя.
– Что тогда?
Прасько живо обернулся к ней, а Виктор побледнел.
– Ну, рыба моя!
– с огромным облегчением, будто сбросил с плеч неимоверную тяжесть, выдохнул Парасько.
– Уважаю твою хватку, но товар придется отдать.
– Я отдам его и что дальше?
– Тебя я убью сразу, так, что ты ничего не успеешь понять, - пообещал Прасько.
– Врет она! Товар-то у меня!
– издевательски рассмеялся Виктор.
– С самого начала он был у меня.
– Та-ак...
– Прасько начал звереть на глазах.
– Дурака решили из меня сделать?