Таинственная любовница
Шрифт:
— А если я не дам согласия, идти наперекор моей воле?
— Только ей решать, что она будет делать.
— Но вы в ее положении и не подумали бы покориться воле отца?
— Если бы я решила выйти замуж, я бы так и сделала.
— Невзирая на то что вы идете против воли отца?
— Да.
— Так я и думал, — заметил он. — Вы ее подстрекаете, вот как это называется. Господи, мисс Осмонд, вы о себе слишком высокого мнения!
— Я не понимаю, о чем вы, сэр Ральф.
— По крайней мере, вы признаетесь в неведении. Я рад, что в вас есть хоть немного смирения.
Я
— Вы знаете, что моя дочь Теодосия, — продолжал он, — хочет выйти за нищего?
— Я знаю, что она хочет выйти замуж за профессора Эвана Коллума.
— Когда-нибудь моя дочь станет очень богатой женщиной… если будет послушна моей воле. Вы по-прежнему полагаете, что она должна выйти за этого человека?
— Если она его любит.
— Любовь! Я не знал, что вы так сентиментальны, мисс Осмонд.
Я снова промолчала. И по-прежнему не понимала, зачем он послал за мной.
— Вы советуете моей дочери выйти за этого человека.
— Я? Она выбрала его еще до того, как я узнала об ее намерениях.
— Я подыскал ей подходящую партию, гораздо лучше, чем этот человек.
— Но ведь ей решать, что для нее лучше.
— У вас слишком современные идеи, мисс Осмонд. В мое время дочери слушались родителей. Выполагаете, это неправильно?
— В большинстве случаев, правильно. Но, по моему мнению, замужество — это такой шаг, который касается только двоих.
— Замужество моей дочери меня не касается?!
— Не в такой мере, как это касается ее и ее будущего мужа.
— Вам следовало бы быть адвокатом. А вместо этого вы мечтаете о профессии человека, за которого выйдет моя дочь… если я ей позволю.
— Да, это так.
Я заметила, как у него дрогнула челюсть, и настроение мое улучшилось, потому что я поняла, его развлекает наш разговор.
— Полагаю, вы знаете, что я хотел другого жениха для своей дочери.
— Да, ходили слухи.
— Нет дыма без огня, да? Буду откровенен. Я хотел, чтобы она вышла за другого человека. До вас уже доходили слухи, за кого именно, мисс Осмонд, я в этом уверен.
— Я слышала предположения.
— И вы, полагаете, лучше моей дочери выйти за этого Коллума? Понятно. На самом деле, мисс Осмонд, вы даже рады этому.
— Я не знаю, что вы имеете в виду.
— Разве? Уже во второй раз вы признаете, что чего-то не знаете. Это на вас совсем не похоже… как, впрочем, и это притворство. Вы поможете моей дочери нарушить волю отца, не так ли? Вы будете рады, если она станет женой этого молодого человека. Вы коварны, мисс Осмонд. У вас есть на то свои причины.
Он откинулся на спинку кресла, его лицо покраснело. Я заметила, что он смеется.
Я смутилась.
Он знал, хорошо знал, что я была в восторге от того, что Теодосия влюблена в Эвана Коллума, так как сама хотела заполучить Тибальта.
Он махнул мне рукой, и я поспешно выскользнула из его комнаты.
Спустя несколько дней он объявил, что разрешает помолвку своей дочери с Эваном Коллумом. Теодосия была потрясена.
— Кто бы мог подумать, что все так обернется?!
— Думаю, твой отец достаточно
— Странно, Джудит, как мало мы знаем о людях, с которыми живем рядом всю жизнь!
— Думаю, не ты первая это замечаешь.
Свадьба была назначена на Рождество, и Теодосия с головой погрузилась в процесс хлопотной подготовки этого события.
Леди Бодриан не одобряла ее выбор. Я слышала, как она спорила с сэром Ральфом — и поспешила скрыться в своей комнате. Но Джейн позже рассказала мне, и я беззастенчиво выслушала ее, что, конечно, ничуть не лучше того, если бы я сама подслушивала у дверей.
— Ну уж, скажу я вам, скандал был такой, что пух и перья летели! Они, кажется, думают, что жених недостаточно хорош для нашей наследницы. «Вы что, лишились рассудка?!» — спрашивает леди Би. «Мадам, — говорит он, — я уж сам выберу будущее для своей дочери». — «Но это и моя дочь тоже!» — «Ей повезло, что она не похожа на вас, иначе мне было бы искренне жаль молодого человека, за которого она собирается выйти замуж». — «Значит, вам жаль самого себя?» — спрашивает она. «Нет, мадам, я знаю, как за себя постоять», — отвечает он. «Вы знаете только, как плодить по всей округе внебрачных детей!» — «Нужно же человеку как-то развлекаться», — заявляет он. О да, это — настоящий хозяин! Если бы она вышла за какого-нибудь покладистого, смирного человека, она бы вертела им, как хотела. Но с нашим сквайром эти штуки не проходят. Потом она сказала: «Вы же говорили мне, что она выйдет за Тибальта Трэверса». — «Ну значит, я передумал». — «Это слишком подозрительный поворот!» — «Она, действительно, любит этого человека». «Любовь!» — фыркнула хозяйка. «Да, это именно то, во что вы не верите, мадам, я знаю. Но я уже сказал, она выйдет за молодого человека, которого сама выбрала». — «Вы переиграли! А ведь совсем недавно говорили: „Я хочу, чтобы она вышла за сына моего старого друга Эдварда Трэверса!“» — «Я изменил свое решение, и хватит об этом…» Но они все дальше и дальше бросали друг другу оскорбления. Да уж, вот где жизнь кипит!
Я часто думала о сэре Ральфе. Он мне действительно очень нравился.
Когда Доркас и Элисон услышали эту новость, они были поражены.
— Теодосия выходит замуж за Эвана Коллума? Как странно! Ты ведь настолько лучше разбираешься во всех тех вещах, которыми он занимается!
Я видела, что они ошеломлены. Провалилась еще одна попытка выдать меня замуж!
Эван и Теодосия обвенчались на Рождество. Оливер Шримптон проводил обряд. Я сидела в последнем ряду церковных скамей, между Элисон и Доркас. Сабина была рядом с нами.
Когда новобрачная шла по проходу церкви об руку со своим мужем, Сабина прошептала мне: «Следующая — ты!»
Я заметила, как она посмотрела на Адриана, который сидел в первом ряду. «Святые Небеса! — подумала я. — Неужели действительно бытует такое мнение?»
Я относилась к Адриану, как брату. Любопытно, что сказала бы леди Бодриан, узнав об этом. Она сочла бы немыслимой дерзостью то, что какая-то жалкая компаньонка считает племянника сэра Ральфа чуть ли не своим братом.