Таинственное излучение

Тин Гарри

Все, связанное с водой, Буль подбирал собственноручно. Надувную лодку, надувные матрасы, зачем–то десяток небольших надувных камер, прорезиненную ткань, несколько якорей и другую мелочь. Но даже этой мелочи набралось несколько куч. Если добавить сюда найденное в других залах, то число куч возрастало до пяти. Как Марс умудрялся все нести в себе, было непонятно. Мастер есть мастер!

Жвачкину очень понравилось щеголять со шпагой на боку. Время от времени он делал выпад ею в какой–нибудь предмет с громким криком «оп–ля!». При этом каждый раз

результат был одинаков. Шпага не попадала куда надо и вместо удара получался «пшик». Но фехтования он не прекращал.

— За то время, что ты вытаскиваешь свою длинную шпагу, я бы тебя иголкой победил, да еще и ниткой зашил, — как–то поддел его Буль.

— Ах, вот как! Победил бы? Тогда бери себе любое оружие, я вызываю тебя на дуэль.

— На ду что?

— Не на ду, а на дуэль.

— А что это такое?

— Я сам точно не знаю. Одним словом, подраться. Так в старину поступали дворяне, когда про них говорили неправду.

— А ты разве стал дворянином?

— Нет.

— А какую неправду я сказал о тебе?

— Что я не умею сражаться на шпагах.

— Так это же правда.

— Вот, опять обидел. Пошли драться.

— Ну, если хочешь…

— Хочу, хочу.

Буль даже не взял оружия, а только снял со стены яркий деревянный щит и приготовился. Жвачкин наклонил голову, вытянул шпагу и, ничего не видя кроме яркого пятна щита, бросился вперед. Буль отвел руку со щитом в сторону. Жвачкин, как завороженный, изменил направление атаки и с криком «Э–эх» со всей силы ударил шпагой в щит. Щит вырвало из рук Буля. А Жвачкин, двигаясь по инерции вперед, пригвоздил щит к стене и попытался отдернуть руку со шпагой назад.

Но не тут–то было! Шпага застряла в стене и никак не вынималась. В этот момент раздался громкий голос Азы:

— Что это с ним? Уж не заболел ли наш козлик? Не перегорели ли у него транзисторы?

Картина в самом деле была странной для непосвященных. У ровной стены подпрыгивал и дергался Жвачкин. При этом он держался за какой–то блестящий прут, на котором была насажена яркая деревяшка. Да еще выкрикивал бессвязные звуки «Э–э» и «У–ух», по его мнению, помогающие фехтованию. Наконец, при особенно сильном рывке, рука Жвачкина соскочила с эфеса шпаги и, двигаясь по инерции, он грохнулся на пол.

К нему подбежала Аза и заботливо помогла подняться.

— Так что с тобой?

— Ничего, — ответил за него Буль. — Просто он хотел на спор проткнуть стену шпагой, но у него ничего не получилось.

Что оставалось Жвачкину? Только пристыженно молчать. О дуэли он больше не заикался.

Подошедший Дормидонт с Азой помогли перенести отобранные вещи к дому. Там, посередине площади, оставался один Альф. Он обдумывал сделанное Дормидонтом новое предложение.

Оно сводилось к следующему: превратить воздушный шар в настоящий воздушный корабль, управляемый веслами. В небе корабль будет удерживаться воздушным шаром, а направление и скорость движения будут задаваться работой весел.

Вся трудность заключалась в конструкции

весел. На воде вопрос решался легко. Весла отталкивались от нее, а затем по воздуху переносились обратно в воду. Здесь же кругом был воздух.

Его размышления прервали роботы, притащившие будущее снаряжение экспедиции.

— Ну как? — поинтересовался подошедший Дормидонт.

— Теоретически сделать можно. Но получится очень сложная конструкция с вдвигаемыми и выдвигаемыми лопастями весел. И боюсь, что она окажется ненадёжной. Рисковать над океаном… Сам понимаешь.

— А что ты скажешь? — обратился он к Азе.

— Если нельзя сделать весла, тогда давайте сделаем крылья, как у птиц, — беззаботно ответила та.

— Это неплохо. Давайте сделаем махокрыл! Ты, Дормидонт, не против?

— Я сам об этом думал. Но мне казалось, что легче сделать весла. Если ты знаешь как делать махокрыл, то я согласен и буду помогать тебе.

— Как сделать передачу усилий от рук, я знаю. Но здесь есть своя тонкость. Очень трудно рассчитать угод наклона движущихся вверх–вниз крыльев. У птиц–то он меняется по их желанию.

— Давайте и мы их сделаем изменяемыми, — не понял трудности Дормидонт. — Насадим крыло на трубку и будем его поворачивать по оси как нам надо. Это можно легко делать даже в полете.

— Вот что значит мозговой штурм! — обрадовался Альф. — Каждый дает свою идею и в итоге получается отличное решение. Тогда все за работу!

Почти месяц продолжалось напряженное изготовление и монтаж крыльев. Сами крылья оказались похожи на крылья бабочки. Они были сделаны из прозрачной ткани и натянуты на прочные обода из тонких металлических трубочек. От крыльев к сиденьям корзины тянулась целая сеть различных веревочек и тросиков. Для их крепления пришлось даже сделать вверху своеобразный каркас–крышу.

С этой крыши к каждой скамеечке спускались две веревки с колечками на концах. Когда за них тянули вниз, крылья подымались, когда их отпускали, то через систему пружин опускались и крылья. Меняя угол наклона крыльев, можно было двигаться и вперед, и назад.

Теперь все требовалось испытать на практике. Для проверки работы крыльев надо было подняться выше домов на площади. Здесь без страховки было не обойтись. Чтобы иметь возможность вернуться назад в случае неудачи.

Для этого на земле соорудили большой барабан с ручками с двух сторон. На него накрутили длинную–длинную веревку, конец которой закрепили за корзину махокрыла.

Честь первого подъема предоставили Дормидонту и Жвачкину. Одному — как автору идеи, а второму — в качестве главной рабочей силы. Альфа просто не пустили, чтобы не подвергать его опасности на непроверенном агрегате.

Включили горелки–нагреватели воздуха и стали ждать. Как и в первый раз, оболочка какое–то время оставалась неподвижной, но потом начала полнеть. Все больше и больше. И вот блин медленно оторвался от земли. Затем еще. немного поднялся вверх и… почему–то завис на этой высоте.