Таинственный двойник
Шрифт:
Море задумался. И было от чего. Он немного схитрил, сказав графу, что абсолютно ничего не знает об ордене. Он знал и видел его устремления. Ему тоже нужен был Лангедок, а это ведь часть Тулузского графства. Вот они какие! Дай им палец…
Задумался и граф. Море не дал пока согласия. Неужели их задумка провалится, и он зря колесил по Франции, устраивая сие представление? Что он скажет магистру, которого уговорил оказать помощь епископу в поиске его племянника? О том, что он был похищен, они знали давно. Найдя его, они разрушат планы короля…
ГЛАВА 21
Санд проснулся, когда солнечный обломок уже оторвался от земли и, радуясь свободе, излучал веселые, смеющиеся лучи. Куда-то уползшие тучи, которые какой день наводили уныние и печаль, открыли голубое, отмывшееся небо. Он посмотрел на Османа. Тот спал на спине, широко разбросив руки. Шкура, укрывавшая его с ночи, сползла и сбилась в ногах. Он решил его не будить и подремать еще немного.
Но, пролежав какое-то время, понял, что сон покинул его окончательно, и решил полежать, но не будить брата. Просто так лежать он не смог. В голову полезли разные мысли и воспоминания. С намеченной поездкой в Константинополь как-то не повезло. А все из-за Фодыха. Надо было уехать тому обязательно в тот день смотреть свои стада! Теперь приходится его ждать.
– Эй, – окликнул он Османа, – хватит дрыхнуть, давай вставай.
Осман в ответ что-то промычал, повернулся на бок и закрыл голову руками. Но вставать ему все равно пришлось.
Молодой организм требовал поддержки. Уплетая холодную, отваренную в молоке конину, отчего она стала нежной и вкусной, Санд проговорил:
– Слушай, брат, а что если воспользоваться предложением того бея…
Осман на лету схватил эту мысль. Рот его был забит едой, но усиленное кивание головой говорило само за себя. Торопливо проглотив конину, Осман сказал:
– Пошли к отцу.
Они на ходу дожевывали пищу.
Было еще рано, и бей только открыл глаза. Появление сына с Сандом удивило его. Но бей их принял, и Осман предложил отцу поддержать пострадавшего.
– Отец, тебя назовут справедливым. А мы те земли присоединим себе, отдав бею его верблюдов.
Ума отцу тоже не занимать. Недаром он в такое грозное время спас от разгрома свое племя и сделал его богаче других. Он обвел их глазами, которые светились радостью.
– Давайте отдадим!
Бей, узнав о решении, примчался к Эртогрулу. Он привез ему богатый подарок. Дорогие женские украшения, золотые сосуды. Эртогрул остался доволен.
– Я нападу, а вы меня поддержите, – предложил бей.
Почему-то Эртогрул и Осман посмотрели на Санда. Тому даже стало неловко, и он смущенно кивнул головой.
– Хорошо, – выпрямляясь, важно произнес Эртогрул.
– Тогда – через три дня. Будьте с утра готовы, – и бей с улыбкой на лице стал прощаться.
Когда бей умчался к себе и они остались одни, Осман спросил, глядя на Санда:
– Ты больше ничего не придумал?
Юноша
– Тоже, нашел выдумщика! Но кое-что есть. Давай смотаемся на место и посмотрим, сколько на это надо времени. Когда начнется сражение, мы выступим в том случае, когда какая-то из сторон станет выдыхаться.
Бей рассмеялся.
– Хитер ты. Но… правильно. Сбережем своих людей. А победа в любом случае остается за нами. Твой брат правильно сказал, – он посмотрел на сына, – прикиньте время на дорогу, да и осмотритесь, чтобы самим не вляпаться, как султану. А я тем временем съезжу к Эдебали, пусть попросит у Аллаха помощи за нас.
Подталкивая друг друга, радостные братья вышли из бейского шатра. Переодевшись пастухами, с утра двинулись в путь. Это бейство было восточнее, и местность разительно менялась. Предгорье сильнее холмилось, было лесисто, а вдали были видны очертания гор.
Сильно пахло полынью. Незаметно этот запах сменился на тонкий сосновый аромат. Встречались рощи молодого дубняка. Гораздо чаще, чем где-либо, появлялись дикие бараны, олени, косули, кабаны. Так и хотелось бросить все и погоняться за каким-нибудь оленем.
Наконец показалось зажатое меж холмов стойбище опального бея. Взяв лошадей под уздцы, они прошли лесом. Выйдя на опушку, могли оценить обстановку. Бей может наступать только с запада, так как сам располагался юго-западнее. Другие места трудно проходимы для большой массы людей. А обнаруженные могут оказаться в ловушке.
Наступать из этого леса очень удобно, и добраться ночью до него можно незаметно, так как бейлик противника был северо-западнее.
– Надо сотни две послать, – Санд показал рукой на восток, – и отрезать ему отступление в горы.
– Ты пошлешь? – спросил Осман, дав понять, что предложение принято.
Санд согласно кивнул головой.
На другой день они все доложили бею. Он принял их предложение. Потом, улыбнувшись, сказал:
– Ну, сыны, вы намечали, вам и выполнять. Ведите моих людей.
– А ты? – враз спросили они.
– Я? – он поморщился, – что-то всего ломает. Шамана надо звать.
Он поежился, потеплее укутываясь в армяк.
– Давай мы привезем его, – заявил Осман.
– Нет, не надо. Вы идите, готовьтесь. Да, чуть не забыл. Сегодня вечером поедем к Эдебали.
Братья переглянулись и выскочили из шатра.
– Ну, – Санд подтолкнул брата в бок, – теперь я увижу твою невесту.
– Зухру, – подсказал Осман, показывая в улыбке крепкие белые зубы.
Шатер главного шейха дервишей ничем не отличался от других. Разве только тем, что был выше других и находился как бы в центре. Его пола была всегда отброшена. Она как бы говорила: «Любой, кому нужна помощь, может войти». Встретил их невысокий, худощавый, с лицом аскета человек. Простенький, выцветший армяк, опоясанный широким поясом. На голове чалма. Глубоко посаженные глаза светятся огнем, прожигают до сердца. От таких глаз не скроются ни ложь, ни обман.